Две жизни для одной мечты

– И снова напиться. – Она рассмеялась, притворно споткнулась, упав на диван.

– Осторожней! – прикрикнул на нее Дуган.

– Сам осторожней! Это мой дом!

– А вино было моим!

– Тоже мне рыцарь! – Микела обняла его за шею и потянула к себе…

Глава пятая

Когда они проснулись, на улице стояло «Шевроле» агента Силбермана.

– Я так понимаю, кофе варить на троих? – спросила Микела. Дуган выглянул в окно, выругался. – Можешь уйти через черный ход.

– Без машины? – Дуган снова выругался, вышел на улицу. Позднее утро было таким же хмурым, как и за день до этого.

– Я заезжал к вам на работу, мистер Белфорд, – пресно начал Силберман, выходя из машины.

– Вот как? Надеюсь, миссис Флеминг напоила вас чаем? Потому что если нет, то я приглашаю вас зайти и выпить кофе.

– О чем вы вообще сейчас говорите, мистер Белфорд?

– О чем? – Дуган скорчил болезненную гримасу. – Понятия не имею! Хочу, наверное, просто спокойно позавтракать и немного подумать.

– Подумайте лучше об этом в отеле.

– Считаете, отель не может сгореть так же, как сгорел мой дом?

– По крайней мере, там не пострадают случайные люди. К тому же у вас будет постоянная охрана. – Силберман посмотрел на окна, за которыми стояла с чашкой кофе в руках Микела. – Не думаю, что вы хотите причинить вред этой девушке, мистер Белфорд.

– Сомневаюсь, что ей кто-то сможет причинить вред, – попытался пошутить Дуган, однако улыбнуться так и не смог.

– Вам дать время, чтобы попрощаться, или поедете сразу? – спросил Силберман.

– Сразу, – сказал Дуган, доставая ключи от своей машины и стараясь держаться так, чтобы не встретиться взглядом с Микелой.

Его поселили в гостинице «Норбек Хаус» на восточной Винока-стрит, недалеко от католической церкви. Сама гостиница была похожа на миниатюрный европейский особняк минувших столетий, а номера в ней обозначались не цифрами, а именами. Так, Дугану достался номер под именем «Гарольд», а приехавшему в подмогу Силберману агенту Доуну Бенсону номер под именем «Сэлма». Что касается самого Силбермана, то он остался в номере «Питер». Остальные комнаты – «Нелли» и «Руфь» – были пусты, и агент Силберман лично заверил Дугана, что никто посторонний не заселится в них, пока не закончится процесс.

– А что будет потом? – спросил Дуган.

Силберман не ответил, молча протянул ему пришедшую на прежний адрес корреспонденцию и вышел из номера. Одно из писем было от издательства, опубликовавшего ограниченным тиражом его последнюю книгу, у которой вместо обещанной твердой обложки, казалось, обложки не было вовсе. Дуган вскрыл конверт и долго читал условия заключенного между ним и издательством договора, делая это лишь потому, что больше нечем было заняться. От прочитанного в голове осталась каша, поэтому, когда руки дошли до письма от редакции, Дуган не сразу понял, что они хотят повторно опубликовать его книгу, радостно сообщая о рекламной компании, которую собираются устроить, делая упор на предстоящий судебный процесс, рассчитывая продать не менее ста тысяч экземпляров книги (на этот раз действительно в хорошей твердой обложке) и скромно напоминая в конце просмотреть пункты договора, согласно которым права на книгу всецело принадлежат им.

Дуган выкурил еще несколько сигарет, пытаясь переварить все, что только что прочитал, сдался, прошел в комнату под именем «Сэлма», так как Силберман куда-то ушел еще с утра, и протянул агенту Бенсону присланное письмо.

– Ты что-нибудь понимаешь в этом или нет? – спросил он.

– Считай, что ты стал знаменитостью на несколько дней, – сказал Бенсон, бегло пролистав бумаги.

– Понятно, – Дуган достал пачку сигарет, закурил, хотя курить совсем не хотелось.

– Но денег на этом ты не заработаешь, – предупредил его агент.

– Я почему-то так и подумал, – кисло улыбнулся Дуган, подошел к окну, отодвинул штору, выглянул на улицу. – Долго мне еще здесь сидеть?

– Боишься за работу? Не бойся. Работу за тобой сохранят. В том числе и жалование.

– Да я не о работе думаю. – Дуган открыл окно, выпустил в небо струю дыма. – Я думаю, что будет, когда суд закончится. – Он ждал ответа несколько минут, но ответа так и не последовало. – А что будет, когда Малиган выйдет? – и снова без ответа.

Дуган вернулся в свою комнату.

– Задумываетесь о том, чтобы отказаться? – спросил вечером агент Силберман. Дуган указал на кипу газет.

– Если верить им, то дела мои – хуже некуда. – Дуган закурил, ожидая ответа, но Силберман ушел, осторожно прикрыв за собой дверь. – Спасибо, что успокоил, – тихо сказал ему вслед Дуган.

Силберман отсутствовал несколько дней, а когда вернулся, то привез с собой из Вашингтона договор о продлении защиты свидетеля по окончании судебного процесса.

– Теперь ты согласишься давать показания? – спросил он Дугана.

– Да я и не собирался отказываться. – Дуган взял папку. – Что это?

– Твоя новая жизнь, после того, как закончится суд.

– Элиот Марш? – недоверчиво прочитал Дуган свое новое имя, осторожно перекладывая копии документов. – Я никогда не учился в Чикаго. Тем более на факультете литературы и философии.

– Ну ты же писатель.