Две жизни Лидии Бёрд

– Отличная мысль! – Я салютую и заставляю себя улыбнуться.

Я провожаю их взглядом в течение нескольких секунд, пока они идут к своему дому, и рука Дэвида лежит на плечах Элли. Заставляю молчать ту часть меня, которая хочет окликнуть их, чтобы они вернулись, и вместо этого вхожу в дом и закрываю за собой дверь.

Во сне

Суббота, 12 мая

– Лидия?

Вам знаком тот сон, в который вы проваливаетесь в пьяном виде? Сон, похожий на погружение на дно моря? Я уже глубоко внизу, когда слышу, как Фредди окликает меня, и требуются все мои силы, чтобы сосредоточиться, оттолкнуться от дна и, отчаянно дрыгая ногами, добраться до любимого, пока он не исчез.

– Боже, Лидия, да ты пьяна до бесчувствия! – Рука Фредди сжимает мое плечо, легонько встряхивает меня. – Это так вы с Элли ходили по магазинам?

Я с трудом сажусь, устраиваюсь в углу дивана, потирая шею. Совершенно не представляю, который теперь час, спала ли я пять минут или пять часов. В голове грохот; и сердце тоже бешено бьется.

– Ты как-то странно на меня смотришь.

«Ты бы тоже странно смотрел, очутись на моем месте», – думаю я, но ничего не говорю, а только откашливаюсь.

– Можешь принести воды? – хриплю я.

Фредди хмурится, всматривается в меня, потом хихикает:

– Так вы по магазинам ходили? Боже, Лидс, это даже для тебя перебор! – Он уходит, возвращается с двумя таблетками и водой. – Вот, выпей это.

Я беру таблетки по одной, запиваю их.

– Ты выглядишь прямо как в фильме «Зомби по имени Шон». – Он поправляет мои волосы. – Но ты же не плакала?

Я сосредоточиваюсь на часах. Третий час дня – спала я недолго. Я потеряла представление о времени с того момента, как Элли и Дэвид оставили меня на пороге моего дома. Сразу заснуть так и не смогла, хотя голова была тяжелая и болела, и в последней надежде я проглотила симпатичную розовую пилюлю снотворного, добавив ее к алкоголю в моей крови.

И тогда это случилось. Я снова проснулась во сне, и Фредди рядом, ругает за то, что я слишком много выпила вместе с Элли. Наверное, нет смысла рассказывать ему, что я пила еще и с Джоной Джонсом, а потом мы оба плакали пьяными слезами. Фредди не поверил бы в такое. Я вообще не могу понять, что делаю здесь, в его мире. Может, стоило пойти утром по магазинам вместе с Элли, а уже после этого выпить бокал вина?

– Лидс, мне неприятно это говорить, но лучше смой косметику со щек. Джона собирался зайти, мы хотим посмотреть матч… – Он замолкает и смотрит на наручные часы. – Должен был появиться еще десять минут назад. Опаздывает, как всегда.

– Давай тогда займемся чем-нибудь без него. Отведи меня куда-нибудь. Куда угодно. Чтобы были только ты и я.

– Ты с каждым днем все больше становишься похожей на Эда Ширана.

Фредди достает свой телефон из заднего кармана джинсов. Конечно же, для того, чтобы отправить сообщение Джоне. Потом откладывает телефон в сторону – мы слышим, как открывается задняя дверь.

– Почти вовремя.

Фредди усмехается, когда в гостиную быстро входит Джона с упаковкой «Будвайзера» под мышкой.

– Ну, скажи, что ты опоздал хотя бы из-за дамы!

Джона бросает взгляд на меня, и я уверена, что он хочет сказать: «Ну да, я был с Лидией».

– Лидс, проходила пробу на «Ходячих мертвецов»?

Я таращусь на него, пытаясь понять, что за игру он затеял. И если это игра, я совершенно не представляю, в чем она состоит. «Ходячие мертвецы»?

– Дубина, – бормочу я, и он снова внимательно смотрит на меня.

– Ворчунья! – отстреливается он, потом усмехается.

– Она только что проснулась, – поясняет Фредди, отправляясь за пивом. – Ей нужно еще несколько минут, чтобы снова засиять.

Джона падает на другой конец дивана, забрасывая руки на спинку. Его не должно быть здесь. Это мой сон. Я совершенно уверена: этот сон означает, что Фредди предназначен для меня одной. Почти верю в силу своего воображения и мысленно пытаюсь изгнать Джону из гостиной. Он просто обязан вскочить и уйти задом наперед, как будто я нажимаю на кнопку перемотки «назад» на пульте DVD. Но Джона не исчезает. Он лишь сильнее разваливается на диване в своей обычной манере, как будто где-нибудь на пляже, держа в руке пиво и зарывшись ногами в песок.

– Лидс, что у тебя новенького?

Ладно, пусть все будет так. Наверняка он перестанет прикидываться теперь, когда Фредди вышел из комнаты?

– Ты сам знаешь, – шепчу я, наклоняясь к нему, испытывая его. – Утром, в пабе? Вино, и джин, и водка, и бренди?

Он сконфуженно таращится на меня:

– Этим утром? Черт побери, Лидс, это что-то новенькое!

Наблюдаю за ним в задумчивом молчании и осознаю, что в его ясных карих глазах нет и намека на понимание. Там только недоумение, а потом зарождается легкая неловкость – по мере того, как тянется молчание. Даже смущение. Я съеживаюсь и отодвигаюсь подальше к своему концу дивана, осознавая, что пахнет от меня, как от ковра в пабе, и, наверное, выгляжу так, что кто-нибудь просто обязан всадить в меня порцию серебра для безопасности окружающих.

– Не обращай внимания, – говорю я, накрывая голову подушкой. – Сделай вид, что меня здесь нет.