Две жизни Лидии Бёрд

– Лидс, с добрым утром! – Фредди переворачивается и целует меня в лоб, его рука тяжело ложится на мое плечо, и тут наш будильник сообщает, что уже семь утра. – Останемся в постели? Позвоним, скажем, что заболели…

Нечто похожее он говорит почти каждое утро, и пару минут мы оба делаем вид, что обдумываем идею.

– Приготовишь нам завтрак в постель? – бормочу я, обнимая его теплое тело и прижимаясь лицом к мягким волосам на его груди.

Его тело обладает твердостью, и я люблю это; Фредди высокий и широкоплечий… Коллеги в рекламном агентстве, где он работает, в силу стереотипов иногда недооценивают его деловые способности – он ведь сложен, как игрок в регби. Фредди же только радуется, используя это к своей выгоде. Он обожает соревноваться.

– Да, если тебе хочется позавтракать в полдень.

Прижимаясь ухом к его груди, я и слышу, и ощущаю его смех, а он гладит меня по голове.

– Звучит неплохо. – С закрытыми глазами я глубоко вдыхаю его запах.

Еще несколько минут мы лежим так, позволяя себе немножко изумительной лени, зная, что вскоре придется встать. Мы медлим, потому что эти моменты важны для нас, они отделяют нас от мира. Эти моменты – фундамент, на котором стоит наша любовь, невидимый плащ на наших плечах, когда мы выходим в свет, чтобы заниматься делами. И Фредди никогда не ответит на кокетливый взгляд потрясающей девицы на четвертой платформе, где он ждет поезда в 7:47. А я никогда не позволю Леону, баристе из кафе, куда иногда захожу на ланч, пересечь линию допустимого флирта, хотя он выглядит потрясающе, словно кинозвезда, и порой пишет на моей кофейной чашке возмутительные словечки.

Я рыдаю. Несколько секунд не понимаю почему, а потом все осознаю и жадно хватаю воздух, как человек, только что вырвавшийся на поверхность после падения в глубокую воду.

Фредди испуган. Резко приподнявшись на локте, он смотрит на меня, на его лице тревога, когда он сжимает мое плечо:

– Лидс, в чем дело?

В его голосе настойчивость, готовность помочь, успокоить, избавить от любой боли.

Горло сводит судорога, в груди горит огонь.

– Ты умер…

Я со всхлипом выдыхаю эти слова, мои глаза всматриваются в любимое лицо в поисках следов катастрофы. Но их нет, никаких намеков на фатальную травму головы, отнявшую у него жизнь. Глаза Фредди необычайно синие, настолько темные, что их можно было бы принять за карие, пока не присмотришься как следует. Иногда, для важных случаев на работе, он надевает очки в черной оправе – очки с простыми стеклами, но они создают иллюзию слабости, которой у моего жениха нет и в помине. Я сейчас смотрю в эти глаза и провожу ладонью по отросшей светлой щетине на его подбородке.

Из груди Фредди вырывается мягкий смех, в глазах вспыхивает облегчение.

– Ты просто глупышка, – произносит он, прижимая меня к себе. – Ты спишь, только и всего.

Ох, как бы мне хотелось, чтобы это оказалось правдой! Я качаю головой, и Фредди берет мою руку и прижимает к своей груди.

– Чувствуешь? Я в порядке, – настойчиво говорит он. – Чувствуешь? У меня бьется сердце.

Так оно и есть. Моя ладонь прижата достаточно крепко, чтобы ощутить биение сердца, и все равно я знаю, что на самом деле это не так. Не может быть так. Фредди накрывает мою руку своей, он уже не смеется, потому что видит, насколько я расстроена. Конечно, он не понимает. Да и как ему понять? Фредди же не настоящий. Но, боже, это совершенно не воспринимается обычным сном! Я проснулась во сне. Ощущаю тепло его тела. Вдыхаю легкий запах лосьона, исходящий от его кожи. Чувствую вкус собственных слез, когда Фредди наклоняется ко мне и нежно целует. Не могу перестать плакать; я сдерживаю дыхание, обнимая любимого, как будто он соткан из дыма и улетучится, если вдруг вздохну слишком сильно.

– Просто ночной кошмар, вот и все, – шепчет он, поглаживая меня по спине, позволяя выплакаться, ведь это единственное, что он может сделать.

Если бы только он знал, что это прямая противоположность страшному сну. Это кошмар, обрушившийся на вас, когда вы с нетерпением ждете своего жениха на день рождения, а ваша семья уже собралась около ресторана на Хай-стрит…

– Я тоскую по тебе. Я так по тебе тоскую…

Не могу сдержать дрожь, и Фредди обнимает меня, на этот раз по-настоящему крепко, и говорит, как меня любит, и что он в порядке, и мы оба в порядке…

– Ты опоздаешь на работу, – шепчет он через несколько минут.

Я лежу неподвижно, глаза закрыты, пытаюсь вспомнить ощущение его рук на своем теле, когда просыпаюсь.

– Останься, – молю я. – Останься здесь навсегда.

Его рука ложится на мой затылок, он поворачивает мою голову так, чтобы заглянуть в глаза.

– Я бы и сам хотел. – На его губах скользит нечто вроде улыбки. – Но ты знаешь, что не могу. Утром встреча с кофейными королями.

– Кофейные короли?

Фредди вскидывает брови:

– Кофейная фирма! Помнишь, я тебе рассказывал? Они всегда приходят на встречи в бейсболках и футболках с изображением зеленых светящихся кофейных зерен.

– И как только я могла забыть, – говорю я, хотя все равно не понимаю, о ком речь.

Фредди отодвигается от меня, целует в щеку: