Две жизни (СИ)

- Привет, Сэм. - радостно отвечаю на звонок. - Как ты там? Что новенького?

В ответ тишина и какие-то непонятные звуки.

- Сэм? Сэм,это ты?

- Элли... - протяжное "ллии", шмыганье носом и громкий плач.

- Боже, Сэм, что случилось? - в ответ не ясное бормотание, шмыганье носом и громкий плач, схожий на рёв. - Сэм, я тебя не понимаю. Успокойся и объясни что...

- Элли... - перебивает меня Саманта, - Это Рик...

Глава 8

- Это Рик... - опять всхлипы и плачь.

- Да что с ним? - уже ору я в телефон.

- Элли... Рика ранили... серьёзно... - дальнейшего уже не слышу. Оседаю на землю. Сердце ухает в груди. Из глаз текут слезы.

- Неееет! - мое завывание привлекает внимание брата.

- Элли? - Кевин подбегает ко мне. - Что случилось?

- Нет, нет, нет... - рыдания льются из меня лавиной. Кевин вырывает из моих рук телефон и пытается разобраться в ситуации. Но на том конце провода такие же рыдания. Я уже ничего не слышу и не понимаю. Голоса. Громкие разговоры. Мне что-то дают выпить. Гадость полнейшая, но я проглатываю всю эту дрянь залпом. Фууу.

И вот она слабость. Тёплые руки брата, темнота и забытьё.

Открываю глаза и тут же их закрываю. В глаза, как-будто, песка насыпали, да ещё и такой яркий свет. Где я? Воспоминания накатывают волной и я вскакиваю с места.

- Элли, - тёплые и родные руки брата обнимают меня и укладывают обратно на пастель. - Успокойся.

- Боже, Кевин! Рик! - слезы водопадом катятся по щекам.

- Он жив. В критическом состоянии, в реанимации, но жив. Успокойся, я все объясню, только успокойся. Иначе опять придётся влить в тебя цистерну успокоительного. - Кевин говорит спокойно и уверенно. Знает, как надо со мной.

- Хорошо. - осознание, что не все потеряно, придаёт уверенности. Он жив. Стираю слезы с щёк и сажусь на кровати, скрестив ноги по-турецки. - Рассказывай.

Кевин ухмыляется. Садится рядом и обнимает.

- Не тяни резину, Кев. - обнимаю брата в ответ.

- Ладно. - выдыхает. - Тебе с предысторией или без?

- Без.

- Хорошо. Ранения очень серьёзные. Два на вылет - рука и нога, а вот ранение в голову... - он замолкает. Боже! - Я говорил с Гленом, так как от Сэм чего-то связного не дождёшься, так вот... пулю достали, но обещать пока ничего не могут. Ранение в голову такой тяжести, не проходит бесследно. Врачи ничего не гарантируют. Он сейчас в коме.

- Боже! - ещё крепче обнимаю брата. - Мне надо туда!

- Я так и подумал, поэтому уже поговорил с девочками.

- Ты золото! - целую его в щеку. - А поймали того, кто стрелял?

- С этим тоже проблема. Глен объяснил, что вызов был анонимным. Когда они приехали на место, все было спокойно - слишком спокойно. Как будто их специально заманили, а потом начался дождь из пуль...

- Ясно. - перебиваю брата, - Кевин, как не печально, но мне надо ехать в Нью-Йорк.

- Знаю, дорогая. Езжай. Мы с девочками развлечемся тут. Я позвоню Марте, она с радостью тебя примет. И будь осторожна!

- Буду! Обещаю! Спасибо, что присмотришь за ними и надеюсь дом останется на месте. - мы оба улыбаемся, - Я люблю тебя!

- И я тебя, сестрёнка! О девочках не беспокойся, тут они в безопасности и надеюсь с домом тоже все будет хорошо.

- Спасибо.

- Отдыхай. Я закажу билет на ближайший рейс и займусь делами. Помощниц у меня теперь много, да и работы тоже.

Кевин целует меня в лоб и уходит.

Откидываюсь на подушку. Так, надо привести мысли в порядок. Собраться с силами и ехать. Возвращение в Н-Й будет не лёгким. Знаю, что все чувства и воспоминания нахлынут двойной лавиной, как только я окажусь в аэропорту. Но охлаждает пыл причина, по которой мне надо туда вернуться.

Рик. Близкий и преданный друг. От первоначальной влюбленности в меня не осталось и следа, когда в его жизни возникла Сэм. Мы даже смеялись над этим, над его поведением, над мальчишескими чувствами. И сравнивая все, Рик признался в последствии, что его чувства ко мне были более братские, чем те, что он испытывает к Сэм. И появление Саманты все расставило по местам, одна вспышка и ты тонешь в эмоциях только от одних прикосновений. Тоже самое и я чувствовала с Габриэлем. Понимаю Рика.

Рик. Сэм. Так! Надо собирать свои раскисшие кости и ехать. Надо позвонить Марте и сказать, чтобы не приезжала меня встречать, что я сразу поеду в больницу.

Марта. Марта потрясающая женщина. Добрый и отзывчивый человек. Мы виделись всего пару раз, когда она приезжала повидать Эмили, но сразу завоевала мое доверие. Марта мать Луизы и бабушка Эмили. После кончины дочери Марта не смогла, или не захотела, остаться в Техасе, не смогла смотреть на жалостливые лица друзей и знакомых. В каждом взгляде сочувствие и печаль. Переезд и смена обстановки немного сгладили боль утраты Марты. И как мать, тоже потерявшая своё дитя, я её понимаю как никто. Эта не зримая связь, связь потери, объединяет нас - даёт поддержку и опору. Даёт силы жить дальше.

А почему Нью-Йорк, Марта и сама не знает или просто не хочет говорить. Может когда-нибудь она поведает нам причины своего выбора.

***