Две жизни (СИ)

- Как скажешь, док. - поковыляв к кровати, придерживая штаны, чтобы не свалиться, я завалилась на неё. Уткнувшись лицом в подушку, я стянула штаны, оголяя задницу ещё больше. Хорошо, что мы не видели друг друга в этот момент.

Непонятное мычание и бурчание сопровождало весь процесс подготовки к "операции".

- Сейчас будет щипать, - раздалось где-то сзади.

- Ах, ты ж бляяя... - пропищала я в подушку, когда Кевин надавил на бедро и начал лить что-то поверх своих рук. Запах алкоголя и антисептика ударил в нос даже не смотря на то, что я утыкалась им в подушку. Слезы хлынули из глаз вместе со звёздами. Боль волнами распространялась по всему телу, и только она начала затухать как новый удар пронзил все тело.

- Аааааа, - закричала я, а Кевин начал накладывать швы.

- Может, расскажешь, кто тебя так? - ага, вот прямо сейчас и начну. Мой новоиспеченный друг и по совместительству врач, решил скоротать время расспросами.

- Лучше тебе не знать. Хватит и того, что ты знаешь моё имя. Я приношу одни неприятности. Проблемы преследуют меня на всём пути от... - умолкаю, чем меньше знает, тем больше от в безопасности.

- Ты преступница?

- Нет, - через боль засмеялась я. - Нет. Просто много знаю о кое-ком, да и помирать не собираюсь. Это не первый огнестрел.

- Понятно. - Кевин что-то обдумывает. - Твоё лицо мне кажется знакомым.

- Может, это от того, что ты видишь его в зеркале?

- Нет. - смеётся. - Я где-то тебя видел... а наше сходство вообще выбивает меня из колеи. Даже не могу придумать достойного оправдания всему этому.

- Может, мы потерянные дальние родственники или разделённые близнецы? - смеюсь сквозь слезы. До чего абсурдно мое предположение.

- Может быть, если учесть тот факт, что я был усыновлён младенцем, ещё пара сюрпризов от судьбы...

- Усыновлён? - переспрашиваю ошарашенная его высказыванием.

- Да, родители рассказали мне всё, когда я подрос.

- Извини.

- Ничего, этого уже не изменить.

Повисло неловкое молчание. Но как оказалось, разговор действительно отвлёк от боли и тех манипуляций что проделывал Кевин.

- Ну вот и все... теперь еда, отдых и сон.

- Спасибо, но.. - приступ тошноты застал в распорах. Еле успела доползти до унитаза, желудок освобождался от всего, что в нем было, а было в нем не много. Я и забыла, когда я ела в последний раз. Не обращая внимания на Кевина, я корчилась в обнимку с фарфоровым другом.

- Воды? - послышалось сбоку.

- Ммм.

- Держи. - Кевин протянул стакан. Выпив все до капли, залпом, я отстранилась в ожидании нового приступа. Но его не последовало.

- И какой срок?

- Прости что? - медленно поднимаюсь с пола.

- Я спросил, какой срок беременности?

- Я не...

- Не пудри мне мозги. Эмили не в капусте выросла! Ты появляешься тут подстреленная, прячешься, скрываешь что-то, да ещё и беременная! Или ты мне все рассказываешь или я зову шерифа, но свою сказку ты будешь рассказывать в камере.

- Кевин... - злые шоколадные глаза сверлят меня не по-детски. Скулы ходили ходуном, кадык готов был готов выпрыгнуть из горла от злости.

- Хорошо, я все расскажу. Но только дай лечь..

Глава 4

Каждый раз по дороге к Кевину, я вспоминаю наше знакомство.

В тот день мы с ним разговаривали до самого заката. Выяснив и обсудив всё и вся, поев, я отрубилась на целые сутки. Тишина, безмятежность и безопасность, соблаговолили сну впервые за долгое время.

После недельного пребывания у Кевина, я начала готовится к дальнейшему путешествию. Но на удивление, Кевин не хотел меня отпускать, обосновывая моё пребывание скорым разрешением Луны. Кобыла подпускала к себе только меня, чем вводила в шок всех. А мы с Луной готовились к появлению её жеребёнка. Кевин рассказал мне о ней, о её появлении на его ранчо. Оказалось, что Луна не простая лошадь, которую разводят для скачек, а самый что есть не на есть - мустанг. Дикое дитя прерии. И Кевин поймал её собственноручно. После поимки такой красавицы, желающих купить её выстроились в длинную очередь, но Кев отказался продавать её. Для этого у него были другие красивые и чистокровные животные. Единственное что удручало мужчину - это то, что Луна никого не подпускала к себе. Я стала единственной, кто удостоился чести гладить, чесать, чистить и кормить эту дикую красавицу.

После того, как и Кевин мне открылся, рассказав о себе, своём ранчо и своём прошлом, мы сблизились. И после исповеди я постоянно его подкалывала, сравнивая его с Морисом Джеральдом, семейством Пойндекстеров и ловлей мустангов. На что он жутко злился. От чего мои подколки были ещё желаннее.

Но однажды, не выдержав, сорвался. Его долгая и бессвязная речь закончилась рыданиями. Моими и его. И после чего я перестала шутить,ну может иногда чуть-чуть... но не углубляясь в сравнения с книгой.