Две жизни в одной. Книга 1

В 1983 году я ушла по выслуге лет на пенсию в 52 рубля, стала заниматься больше литературой, активно участвовать в творческих встречах, много ездила по Тверской области через Бюро пропаганды художественной литературы. В 1985 году вышла на окончательную пенсию, получив ее согласно зарплатам, наработанным в школе за 31 год педагогической деятельности. Была пенсия самая большая 120 рублей минус стоимость одной бутылки кефира с картонной крышечкой. Недотянула, хотя почти всю жизнь работала на полутора и более ставках, что равнялось 27 урокам в неделю, в пересчете на день — по 5-6 уроков. Иногда приходилось вести (это был мой самый большой рекорд) по одиннадцать уроков в день. И не просто вести. А учить.

Светланы Ивановны, как и многих педагогов, уже нет, но я их помню очень ясно. Только вот фамилии? У меня после одного большого наркоза выпала или погибла эта точка памяти.

Спасибо, товарищ школа!

Школе рабочей молодежи — сорок лет

«Калининская правда», 1983 год

В октябре 1943 г. согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР начали создаваться общеобразовательные вечерние школы рабочей молодежи.

По просьбе редакции газеты «Калининская правда», в связи с сорокалетием ШРМ, была опубликована эта статья, но в сильном сокращении. Эта тема была предложена мне, потому что большое место в моей жизни занимала работа в этой образовательной системе.

Неторопливо, взвешивая каждое слово, объясняет урок учительница. За партами великовозрастные ученики — и молодые, и давно шагнувшие во вторую половину жизни. Класс полон учащихся, кое-где за партами сидят по три человека. Кому не хватило места, устроились на подоконниках. Сосредоточенные, напряженно слушающие лица, в перерыве — неторопливый рабочий говорок.

Такой помнят школу рабочей молодежи учителя, которым сейчас под пятьдесят и более. Такой помнят ее выпускники. Ни пропусков без уважительных причин, ни поощрений, ни свободных от работы дней. После смены — в школу. И так все четыре дня в неделю.

Бывшие учащиеся с теплотой поименно вспоминают своих классных руководителей, учителей-предметников, благодарят за науку, за среднее образование, за то, что вовремя подтолкнули, помогли когда-то, в результате чего каждый достиг своей вершины.

— Школы рабочей молодежи не сразу стали многочисленными, — вспоминает учительница истории, ныне пенсионерка, ветеран труда, отличник народного образования, четырежды отмеченная правительственными наградами, Евгения Ивановна Камянская. — Трудные были годы, когда возникали ШРМ. В 43-м, 44-м, 45-м годах за парты сели подростки, заменившие ушедших на фронт взрослых. На многих предприятиях возникали «фронтовые бригады». Вся страна жила в призыве: «Все для фронта! Все для победы!» Еще не окрепшим ребятам приходилось работать по двенадцать часов в сутки, учились круглый год, без зимних и летних каникул. Было трудно, голодно, поэтому в школах занимались буквально десятки человек. Наша первая школа возникла на базе завода штампов, в первый год в ней училось всего шестьдесят человек. На базе вагонного завода возникла ШРМ-2, на базе «Пролетарки» — школа №3. В последней было 29 человек. Из стен первой школы рабочей молодежи в первом выпуске было семьдесят человек. Но государство заботилось об образовании молодых тружеников народного хозяйства — количество школ и число учащихся в них росло. Позднее были открыты школа №4 комбината №513, школа №5 «Искожа», №6 (железнодорожная), №№7, 8, 9, 10, 11, в Калинине работала областная заочная школа.

— После войны, — вспоминает Е.И. Камянская, — основной контингент — мальчишки и участники Великой Отечественной войны. Многие почти ровесники учителям. Учительские кадры были замечательные: Шуйский — физик, фронтовик, А.И. Белов — литератор. Последний пришел в систему ШРМ, имея опыт работы со взрослыми в рабфаках 20-30-х годов. Самоотверженно работала и молодежь, глядя на опытных, одержимых учительской страстью, педагогов.

— А какие были условия? — вспоминает ветеран труда Лидия Ивановна Шардина, проработавшая в ШРМ №3 с момента ее основания до ухода на пенсию. — Помещения вначале не было, занимались во дворе фабрики, прямо в сквере. Формулы, уравнения, доказательства теорем выводили не на белой бумаге, а на земле.

— В следующие десятилетия, — вспоминают другие учителя, — ШРМ помолодели, хотя специфика всегда оставалась. Рядом с молодыми рабочими — взрослые производственники. Был такой период, что приходилось создавать спецклассы для мастеров, не имеющих среднего, а нередко и восьмилетнего образования. Почему? Ну как сидеть начальнику рядом с подростком, пришедшим на предприятие после восьмого класса? Тем более что подчиненный, как правило, шустрее, более знающий. А старый опытный мастер — профан в вопросах теории, все забыл, а ошибки лепит одна на другую! Как общаться потом с подростком на работе? Авторитет — дело тонкое.

— Учителя не стеснялись ставить двойки и единицы, не боялись, что бросим школу, — вспоминают ее выпускники.