Две жизни в одной. Книга 3

- Почему, Райн, ты такой сердитый и злой? Не надо так переживать. То, что с вами случилось, да и со мной, это сказочно-удивительно! Не каждому дано такое прочувствовать!

- А как же мрачные картины замка? - снова заговорил Райн.

- Наверно, они хотели знать о нас все, - продолжала бабушка. - Они украсили свой серый замок земной красотой! Я его видела невзрачным. Вы - более ярким. А после вас он стал еще светлее. Мои воспоминания - вроде исторической Книги памяти. Я ее и пишу, закрываясь в своей комнатушке.

- Теперь улетели в космос. Там всё будут показывать... - заворчал Райн.

- Только не меня! - сказала любимая букашечка белой ромашки, выползая из кармана мальчика. Но ее никто не услышал.

- Видимо, видимо, так... - задумчиво повторяла бабушка Рау. - Завтра договорим.

Эмми и Райн, взволнованные рассказом матушки, но почему-то не обратившие внимания на слова о книге, утомленные событиями дня, все меньше и меньше задавали вопросов. Веки тяжелели, слипались. Сквозь сон они не услышали фраз, произнесенных бабушкой:

- Планетой интересуются... Нашей Землей... Возможно, они выглядят не такими, как мы их увидели. Возможно, они по-другому думают, чем мы. Но намерения у них явно дружеские. Вернее, исследовательские, точнее, познавательные...

Последние события

 Ворона Карлуша и ее приятель старый ворон Каркун, сидя возле форточки, прослушали все, о чем говорили в доме. Потом долго обсуждали услышанное.

- Хватит каркать! - кудахтнула во сне клуша, сидевшая в гнезде с цыплятами. - Летели бы в лес, там бы и кукарекали!

Вороны чуть помолчали, потом, ответив дружным криком, уселись на конек крыши соседнего дома. Вороны продолжали разговаривать на своем картавом вороньем языке:

- Карлуша, ты помнишь матушку Рау более молодой?

- Ну и что? - ответил старый ворон Каркун.

- А тех двух малышей, что привела в дом?

- Что-то припоминаю.

- А откуда она их привела? - продолжала ворона. - Наверно, из той аварии, что случилась на дальней дороге.

- Возможно, возможно, - ответил Каркун.

- Вот то-то и оно. Нам надо не пропустить хотя бы пение вторых петухов. Может быть, удастся заглянуть в шкатулку, которую принесла старушка из своей комнаты. Шкатулку она поставила на стол. О ней ведь и речи не было?

Раннее утро выдалось пасмурным. Туманный воздух не покидал двора. Все еще спали. Только неугомонный цыпленок вылез из-под теплого крыла мамочки-курицы и отправился гулять. Его заметили вороны.

- Эй, малыш! - негромко каркнула ворона, - если хочешь жить, прыгни в окно и вытащи то, что лежит в шкатулке.

- Да, да! А то заклюем! - добавил Каркун.

Цыпленок нехотя взлетел на подоконник открытого окна. Крылышки у него были еще слабенькими, но уже стремились быть петушиными. Добравшись до шкатулки, цыпленок открыл ее крепнувшим клювом и обнаружил сложенный лист с печатями. Он хотел его взять, но появилась кошка Дуруся. Дурусе это не понравилось, а потому цыпленок вылетел из окна, словно его вымели метлой. Дуруся, обнюхав валяющийся на полу листок бумаги, лениво потянулась и ушла досыпать. Мышка Лушка, выскочив из норки, попробовала листок на зуб. Отгрызла от него небольшой кусочек. Не понравилось. На полу возле стола, на котором стояла перламутровая шкатулка, валялся обкусанный лист бумаги. На нем было написано, что детей после гибели их родителей усыновила женщина. Но кто эта женщина, прочитать было уже невозможно. Поэтому у ворон остался большой вопрос: кем приходятся друг другу бабушка Рау, мальчик Райн и девочка Эмми? И еще один маленький вопросик: как матушка Рау, бабушка Рау, вышла из небесного замка?

Впрочем, все было просто. Бабушка вспомнила, что дети дома остались одни и что ей пора вернуться. Обитатели небесного замка исполнили желание своей первой гостьи и открыли ворота. А вот почему не познакомились с нашей планетой сами, осталось загадкой не только для ворон, но и для нас, читателей.

Бусы мистера Луна

Лунная сказка

 Аня лежала на только что купленном диване. Пушистая светлая обивка была ворсистой, словно прошитая мягкими иголочками. Откидывающиеся овальные подлокотники мягко изгибались, как большие прогнувшиеся подушки.

По просьбе девочки и ее родителей художник на потолке Аниной комнаты нарисовал голубое небо, перистые и кучевые облака, сквозь которые просвечивали лучи невидимого солнца. Картина плавно переходила в узоры стен, создавая впечатление неба, уходящего за горизонт земли.

Ане было уютно лежать на мягком диване, рассматривать художественные росписи. Необъяснимые мысли стали возникать, наполнять необычными образами кудрявую головку девочки.