Читаем Две жизни в одной. Книга 3 полностью

- Давай к нам на лотки, - улыбнулись «гребешками» батончики. - Поедем к хлебовозкам, а оттуда, после оформления на нас паспортов-накладных, на витрины в магазины!

- Пока воздержусь, - ответила им Слоеная булочка, - мне надо найти толстого Пончика! А также побывать в выставочном зале. - Но Анюта, соскочив с белоснежной салфеточки, упала на сверкающий праздничный поднос, который несла фрейлина в белом костюме.


Пирожок по имени Толстый Пончик

Толстый пирожок с мясной начинкой оказался не таким уж неповоротливым, как вначале показался Слоеной булочке. Все называли его Толстым Пончиком, поскольку он был круглым и пышным. Хотя имя Пончик не совсем соответствовало действительности. Он был просто большим румяным печеным пирогом, а не шариком из теста без начинки, изжаренным в кипящем растительном масле.

- Пончик так Пончик! Неплохое имя! - согласился пирожок, когда его испекли. - Лучше быть Пончиком, чем каким-то Колобком!

Познакомившись со Слоеной булочкой Анютой, Пончик с самого начала решил действовать самостоятельно. А потому и выпрыгнул из кареты. Оказавшись за воротами зала Заседания Сырьевых Персон, помчался туда, откуда пахло ванилью и пряностями.


Знакомство Пончика с мистером Пекарем

В огромном помещении стояли непонятные сооружения с мигающими огоньками. На одном из них было написано: «Рото-Агро», «Компьютерная программа, кекс-бисквит». Рядом прохаживался господин в белом мундире и в белом головном уборе.

- Мистер, вы не знаете, где здесь молочные реки из сгущенки с кисельно-ягодными берегами?

- Вы в Сладкоендию?

- Туда, - поспешно ответил Пирожок. - Меня все называют Пончиком. Хотя это не совсем так.

- Бывает, бывает. Меня вы тоже мистером назвали. А я - Пекарь. Кстати, должность в королевстве довольно-таки высокая. Правильно идете. Но сначала погостите у нас. Посмотрите, как выпекаются песочные коржи и бисквиты.

- А кто такие эти Песочные кожи и Бисквиты, Мистер Пекарь?

- Так познакомьтесь! Сейчас как раз буду их извлекать. Тут заиграли разноцветные огоньки, и из сооружения выехала этажерка с крупными таблетками.

- Это и есть коржи? - усомнился Пончик.

- Они! Из них творят будущие торты. В тесто для коржей берется мука, яйца, патока, сахар, для придания заданного аромата - ароматизаторы клубничные, малиновые и другие. А вот сейчас, - продолжал Пекарь, - выплывут бисквиты. Их используют как основу в бисквитном торте между сладкими прослойками. К примеру, «Сказки». Для приготовления бисквитного теста на один замес надо: 10 кг яйц, 5 кг сахара, 5 кг муки с добавлением ароматизаторов. Тесто разливают в формы - и в печку «Рото-Агро».

Дальше Пончик Пекаря уже не слушал. Что поделаешь? Он же не Слоеная булочка, а толстый пирожок с говяжьим фаршем, пришелец из другого королевства.


Новые знакомые Толстого Пончика

Прыгнув на тележку, в которой ехали коржи, Пончик покинул Пекарню. Оказавшись в другом зале, он увидел огромное количество куриных яиц. Яйца мыли в растворе соды, извести, несколько раз промывали в проточной воде, прежде чем вылить содержимое из скорлупок. Белок отделяли от желтка. Желток же отправляли для приготовления коржей, бисквитов, в булочную провинцию - для придания блеска сдобным изделиям.

В круглых чанах возвышались горы взбитых белков, сливок, кремов разных цветов и оттенков.

- Вы и есть горы с воздушными сладкими бизейными вершинами, с зефирными и цукатными островами? - спросил Пончик.

- Да! Мы - Бизе из белка, взбитого с сахаром.

- А мы - взбитые сливки с сахаром и со сгущенкой.

- А мы растительного происхождения - низкокалорийные, из молочка кокосовых орехов.

- А мы, а мы! - наперебой, перекрикивая шум взбивальных машин, высказывались отделочные разноцветные крема. - Нас создали из сливочного масла, молочного сиропа, из вареной и невареной сгущенки, из сахарной пудры, с участием ароматизаторов, стабилизаторов, натуральных красителей, с наполнителями из пюре разных фруктов. Мы воздушные! Вкусные! Украшаем, придаем сладость пирожным, тортам и тортикам!

- Разрешите представиться! Зефир сливочный. Из белка, повидла, сахара, уваренного сиропа, в котором Агар, сахар, патока.

- Зефир ванильный! Без Агара, но зато во мне больше ягодно-яблочного и другого фруктового пюре.

- Мы - вафли, родственники зефирам!

- Я - Помадка «Театральная»!

- Печенье «Классическое»! «Карамельное»! «Кофейное» с натуральным кофе и сливочным ароматом!

- Овсяное печенье! - наперебой представлялись Пончику сладости.

- Ой! Сколько информации! - воскликнул пирожок Пончик. - Так можно и лопнуть? А где мастерицы-то, что делают эту сладкоендию?

Тут взбивальные машины в соседнем помещении замолчали, и горы пушистых белков, сливок, кремов в круглых чанах поехали в другое помещение. Заспешил туда и Пончик.


В гостях у «Сказки»

За большими длинными столами мастерицы-умелицы на подставках сооружали торта. Улыбчивые женщины с загадочными лицами создавали не десерты, а славу страны Сладкоендии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное