Две жизни в одной. Книга 3

Пятистенок, в котором я квартировала, был домом с пятью окнами на улицу, к тому же он стоял на краю деревни у самой реки. С наступлением темных осенних ночей в доме стали твориться какие-то непонятности. Примерно после полуночи в передней, где стояли длинные лавки, покрытые домоткаными половиками, собирались шорохи, какие-то перешептывания. В правом углу комнаты висели старинные иконы, перед одной все время горела лампадка. Старушка очень волновалась, когда лампадка гасла. А затухала она часто. Виной тому, как я считала, были те шорохи и тихие вздохи. От всего этого мне становилось страшно. Я ложилась спать, накрывая себя одеялом с головой. Но однажды я решилась выйти из своей комнатки, что была отгорожена от передней дощатой перегородкой со скрипучей дверью и взглянуть на то, что делается в большой. Но стоило только скрипнуть двери, как звуки, доносившиеся до сих пор, прекратились. В передней все выглядело, как обычно, только часы-ходики давно не показывавшие время, двигали стрелками. На другой день я все-таки решилась выяснить, какую тайну хранит, скрывает старый дом с одиноко живущей старушкой. Вечером, притушив с помощью колесика свет в керосиновой лампе, стала дожидаться наступления глубокой ночи. Старушка мирно спала на печи. Предварительно оставив дверь из своей комнаты полуоткрытой, вслушивалась в тишину. Как всегда, после 12 появились непонятные звуки, не похожие ни на поскрипывание рассохшихся досок в старом доме, ни на шуршания мышей. Звуки были такими разными, что трудно сказать, что это было. Но они были! Я выглянула из комнаты, в это же самое время возник звук, похожий на чих. Язычок пламени лампадки слегка дрогнул. Мне показалось, что я вижу деревянные ложки, мерно двигающиеся от края к центру и от центра к краю стола. Посреди него стояла большая деревянная миска, а возле конца скамьи, придерживая кухонным льняным полотенцем глиняный горшок, была моя старушка - хозяйка дома. От неожиданности она уронила горшок вместе с кухонным полотенцем. Лампадка упала с полочки и кончиком фитиля подожгла разлившееся по столу лампадное масло. Старушка вскрикнула и осела на пол. Горящая лужица осветила избу. Вокруг стола было пусто. Но где-то вдали слышались те непонятные звуки, которые заставляли меня бояться спать, накрываться с головой одеялом, толкнувшие и на этот поступок. Я выбежала из передней и схватила в сенях пустой мешок из-под картошки, влетев в комнату, накрыла пламя. Старушка сидела на скамейке, облокотившись на стол, положив голову на сморщенные натруженные руки крестьянки, отрешенная, молчаливая. Ничего не спрашивая, я принесла пузырек с сердечными каплями, употребляемые моей хозяйкой. Она молча выпила лекарство и так же молча поплелась к себе на полати. Я же еще долго прислушивалась. В доме было тихо, только маятник ходиков-часов, неподвижный дотоле, ритмично двигался, отсчитывая земное время. Так получилось, что на другой день я переехала в школьное общежитие. Одна из молодых учительниц вышла замуж за местного жителя - колхозного механизатора. Освободилось место в старом помещичьем доме, где проживали многие учителя школы.

Я заинтересовалась судьбой своей бывшей хозяйки. Мне поведали, что в этом доме, построенном еще в начале XX века, жила очень большая и дружная семья. Но все давно умерли. Кто по возрасту, кто из-за проклятых войн.

- А почему старушку называют темной? - спрашивала я.

- Да кто что говорит. А сейчас еще темнее стала. А вы ничего такого за ней не замечали? Ни странных разговоров? Ни странных поступков? Поговаривают, у ней не все в порядке с головой.

На такие вопросы я не отвечала, так как не знала истинного ответа.

Поступки и действия стариков, как и поступки детей, бывают не понятны для взрослых и необъяснимы. Кому-то что-то показалось, кому-то что-то пригрезилось, а кому и приснилось.

Встречи со старушкой годы спустя

 Шли годы. Часто во сне ко мне приходила старушка того старого пятистенного дома. Она появлялась в одном и том же облике: в черной кофте, в длинной черной юбке, в черном, завязанном под подбородком на узелок, платочке, подходила к кровати и указательным пальцем тыкала мне в грудь, пытаясь что-то сказать. Около 20 лет являлась она ко мне во сне. Знакомая посоветовала пойти в церковь и поставить свечу за упокой ее души. Я и сама так думала, и сходила бы, и зажгла бы свечу, но вот беда: исчезло из моей памяти имя той старушки, да и сама я была некрещенная. Однажды, когда в очередной раз в моем сне появилась старая женщина, я попросила оставить меня в покое.

- Я просто ничего не знаю о тебе, не помню твоего имени, иначе бы ... Прошу, уйди! - сказала так громко, что проснулась от собственного голоса.

В темноте ночи прозвучало имя: «Прасковья!»