Читаем Две жизни в одной. Книга 3 полностью

- Такой, как в детстве! - воскликнул Мифодий и со смехом стал натягивать колпак на голову.

- Я - клоун Би-ба-бо! - скорчив рожу и сказав это, взглянул в прикроватное зеркало.

Но в зеркале увидел не себя, а непонятное сооружение, неожиданно возник звук, будто где-то заработала высоковольтная турбина. Еле уловимая мелкая вибрация, все больше и больше захватывая тело, словно болезнь Паркинсона, овладевала Мифодием. Не раздумывая, Мифодий пошел на звук. В отдаленной комнате он увидел такое, от чего волосы на его голове зашевелились, но не от страха, а от удивления. Бесшумно работающая машина, по внешнему виду очень похожая на клоунский колпак, танцевала, издавая эту самую звучащую вибрацию.

От непонятного воздействия невидимых волн прядки волос у Мифодия превратились в стальные пружинки. Концы этих пружинок уперлись в спустившийся с потолка неопределенной формы предмет. И когда острые кончики волос воткнулись в его щит, Мифодий на волосах повис под самым потолком. Звуки вибратора все больше усиливались. Из пола, где образовалась воронка, стали вылетать сначала комья земли, затем древесины, а уж потом - пластины мрамора. В образовавшемся углублении что-то блеснуло. Появившиеся невесть откуда проворные лопатки подхватывали вылетающие из недр большие и маленькие куски сверкающего металла, складывали их вдоль комнатной стены. Работа не прекращалась ни на минуту. Поэтому пустая часть помещения быстро заполнялась золотыми бесформенными слитками. Поток драгоценного металла не прекращался.

- Зачем столько? Это же золотовалютный запас не одного государства! - закричал Мифодий.

Но от его крика ничего не изменилось.

- А хочешь, - смеялся танцующий колпак, размахивая блестящими колокольчиками, - еще золота? Бери, его много! И беги из этого замка!

- Но я не могу оторвать себя от потолка! - изо всех сил старался Мифодий перекричать шум работающей машины. - Кинь мне самый большой слиток!

- А ты хитрец! - еще громче засмеялось машинно-колпачное существо. - Все знают, что золото очень тяжелый металл. С его помощью можно оторваться не только от потолка! Можно оторваться и от страны, в которой добываешь!

- Да пропади ты вместе со своим золотом! - замахал Мифодий руками так энергично, что задел свои волосяно-железные пружины ладонью и с грохотом упал с потолка.

Когда же он открыл глаза, то увидел себя лежащим на полу около кровати. Клоунский колпак валялся рядом.

- Эй, колпачино-дурачино! Ты что ль это все напридумывал? - в ответ блестящие рогатые украшения головного убора только звякнули двумя полурасплавленными колокольчиками.

- А все-таки где эта комната, в которой столько золота? Неужели это был сон? Я спал в колпаке? Но почему тогда так изменились колокольчики? Какая-то чертовщина! - еще чуть поразмышляв, Мифодий снова уснул.

  

Необычный знакомый

 Кот, которого увидели в кухне вороны, спокойно лежал на коврике, не подавая признаков жизни, так как был каменным. Но при виде двух мышек, бегающих по кухне, страшно возмутился:

- Непорядок, когда по каменному дворцу снуют обыкновенные грызуны! - от возмущения кот снова стал живым.

Догнать же проворных юрких мышат не смог, а потому, забыв, видимо, что может вновь стать каменным, улегся на ногах спящего Мифодия.

Просыпаясь, Мифодий ощутил поверх одеяла что-то тяжелое, но мягкое и теплое.

- Эй, кошара! Откуда ты опять взялся?

На что кот, приоткрыв один рыжий глаз, взглянул на говорящего, будто впервые его видел, повернулся на другой бок, изменив форму клубка, но продолжал спать.

- Я тебя спрашиваю!

- Уже спрашивал. Я не из бабушкиного дома! Не мешай!

- Вот еще! - возмутился Мифодий, - лежит на мне и не желает разговаривать.

Диалог между Мифодием и котом проходил без единого слова, ибо каждый говорил про себя на своем языке. А вот как понимали они друг друга, было непонятно. Видимо, это был телепатический разговор. Но в последний момент Мифодий вслух громко высказался:

- Ну и спи!

- Я же кот. Мяукающее животное, - сквозь длинные пушистые усы лениво отозвался незваный гость. - Повторяю: не мешай спать! Мне здесь нравится.

Мифодий машинально провел рукой по волосам и обнаружил кусок не то мягкой проволоки, не то полоску от войлочной прокладки. Бросая все это на туалетный столик, что стоял возле кровати, обнаружил возле зеркала приглашение прекрасной полиграфической работы, в котором его уведомляли о скором выступлении балетного коллектива в зале второго этажа.

- Какой балет? - удивился Мифодий. - Я не заказывал ничего подобного, тем более - целый коллектив!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное