Две звезды

— Бабушка и дедушка сказали, что будут по мне скучать. Но я сказал им — grand-pare заболел и тоже скучает. — Он взволнованно посмотрел на Рауля: — Тебе уже пора?

— Не волнуйся. — Рауль подхватил его на руки. — Утром мы увидимся. А сейчас ты должен послушаться маму и лечь спать, потому что завтра предстоит долгий перелет в Женеву.

— Но это ведь не Шамони!

Рауль тихо засмеялся:

— Нет, Женева в Швейцарии. Мы заберем мою машину из аэропорта и поедем домой.

— А долго ехать?

— Всего около часа.

Филипп посмотрел на Кристал:

— Мы поедем в наш дом?

Домом мальчик называл квартиру, которую они с Эриком тогда снимали. Одно время Кристал предполагала, что они купят свой собственный дом… Но затем в их браке начались проблемы, о которых никто не знал и не знает до сих пор, и покупку пришлось отложить.

— Там уже живут другие люди, — тихо ответила она.

Лучше было сказать мальчику об этом заранее, чтобы зря не обнадеживать.

— Ничего страшного. Останемся у дяди Рауля.

— Нет, Филипп! — выпалила Кристал.

Нет…

— У-у него есть девушка, — произнесла она, запинаясь.

— Правда?

Что-то мелькнуло в глубине глаз Рауля.

— Но мы не живем вместе, и больше всего на свете я бы хотел, чтобы вы остались у нас, — мягко перебил он, не глядя на нее.

— Остановимся у твоих бабушки с дедушкой, дорогой, — кивнула Кристал.

— Верно. Твоя grand-mere приготовила вам с мамой прежнюю комнату твоего отца. Она ждет не дождется, чтобы побаловать тебя. Пойдем, проводишь меня вниз.

Филипп взял его за руку, и оба они вышли из комнаты. Тот факт, что Рауль не отрицал существования девушки, подтвердил рассказ Вивидж. Может, это принесет ей облегчение? Но, спускаясь вслед за ними, Кристал чувствовала — в ее жизни начинается новый кошмар.

* * *

Аэропорт Женевы был одним из крупнейших в Европе. После высадки им пришлось пробираться сквозь толпу к парковке. А затем Кристал смотрела, как Рауль погрузил чемоданы в багажник своей машины. Филипп уже забрался на заднее сиденье и пристегнулся. Блестящий черный автомобиль был недавним приобретением, но Рауль никогда не был поклонником спортивных машин, как его брат. Насколько Кристал была осведомлена, этот седан сочетал в себе предельный комфорт.

Через несколько минут они выехали из аэропорта. Она посмотрела на часы. Если обойдется без непредвиденных обстоятельств, в Шамони они будут к полудню. Долгий перелет продолжительностью в пятнадцать часов наконец был закончен.

Кристал повернулась к сыну:

— Ты проголодался?

— Да. Тут где-нибудь можно раздобыть наггетсы?

— Боюсь, что нет.

— Вообще-то можно, — сообщил Рауль, бросив на нее задорный взгляд. — Тут изменилось кое-что, пока вас не было.

Она в изумлении подняла брови:

— Даже швейцарцы подсели на фастфуд? Это уже о многом говорит.

Ее ответ вызвал теплую улыбку на его лице:

— А мне нравится. Мне часто приходится здесь бывать на встречах с руководителями групп, которые хотят организовать специальное восхождение. Обычно я очень спешу, а такие закусочные экономят время, позволяя взять что-нибудь с собой в дорогу, не выходя из машины.

Вскоре они действительно перекусили прямо в машине и поехали дальше. По дороге Рауль позвонил матери и сообщил — они подъезжают. Из разговора Кристал стало ясно — отцу не лучше, но, слава богу, и не хуже.

Закончив телефонный разговор, Рауль произнес вполголоса:

— Я сначала завезу вас домой, чтобы вы могли освежиться.

Слово «дом» мало подходило для описания фамильного дома Бруссардов. Это был великолепный старинный трехэтажный шале в коричнево-белых тонах, расположенный в Ле-Песле, что в нескольких минутах от центра города. Первый из рода Бруссардов, известный альпинист, построил его еще двести двадцать лет назад, выдержав в савойском стиле. И с тех пор занятие альпинизмом передавалось из поколения в поколение, как традиция, сделав их имя нарицательным среди любителей горного туризма.

Благодаря своему расположению на границе Швейцарии, Франции и Италии, город стал многонациональным и интересным для любителей альпинизма со всего мира. Кристал вообще считала это место красивейшим на земле. Все эти улицы и витрины, украшенные к Рождеству, навевали на нее воспоминания — как хорошие, так и плохие…

Услышав восторженные возгласы Филиппа, она поняла — сын ужасно рад возвращению.

— Я вижу вершину! — выкрикнул он взволнованно. Они приблизились к заснеженной долине Шамони.

На севере над ней возвышался Монблан, но Филипп смотрел на вершину Эгюй-дю-Миди. Когда-то они с Раулем поднимались на нее на фуникулере. С тех пор эта вершина стала для Филиппа главным ориентиром среди прочих гор и возвышенностей, растянувшихся по всей долине.

— Ты помнишь, как она называется, дорогой?

— Нет, но дядя Рауль сказал, на нее садится солнце. Видишь?

Краем глаза она увидела, что Рауль улыбается.

— У тебя хорошая память, Филипп.

Кристал внезапно отвернулась к окну. Когда родился Филипп, Рауль был с ними рядом чаще, чем Эрик.