Двэйн (СИ)

Вэйлин этого эльфа не видел, потому что двое суток не мог встать после экзекуции, назначенной госпожой Ингрен за порчу храмового имущества. Со Светлым механиком он познакомился, да… но всего-то полгода назад. Как это было?.. Воля случая. Или, возможно, рука высших божеств, увидевших в юноше нечто большее, чем «рукожопый мальчишка», которым он научился притворяться, вынашивая идеи мести. Еще в первый год своего рабства он понял, что его дар не с изъяном, а с прибытком, которого нет у подавляющего большинства механиков. А у тех, кто им одарен сполна… Что ж, скорее всего, они не торопятся себя проявлять никаким образом. Про них никто и никогда не слышал — но не может быть, чтоб Вэйлин был такой один! Для таких нет ни преград, ни ограничений, ни замков, ни препятствий. Семь нот, знакомых всем механикам — да и не только им, речь об эльфах вообще, — не являются пределом слуха и мастерства.

Потому что есть восьмая нота, которой не придумано названия. Надо только научиться взять под контроль ту мельчайшую частицу всего сущего, в чьем пении эта нота прослеживается. Вэйлин постепенно учился и почти смог это сделать, но для упражнений и совершенствования способностей ему не хватало времени и сил. Для него давным-давно бы не составило труда снять собственный ошейник, если понадобится, но… куда бежать, как скрыться? Нужны пути к отступлению, каждый шаг которых продуман и проверен. Сын Астор и Лейса рассчитывал каждый из этих шагов, учился планировать и прикидывать. Он титаническим усилием воли взял себя в руки, доводя игру в «Хитрого дроу» до совершенства. Самым тяжелым и страшным стал первый год, а потом в ход пошли притворство, ложь, хитрость. Прикинуться дурачком и неумехой, чтобы в тебе перестали видеть хоть какую-то ценность, оказаться как можно дальше от семьи Эльдендааль, на каких-нибудь задворках — для того, чтобы сбежать и однажды вернуться мстителем.

Вэйлин знал, кому хочет мстить… Мораг — прежде всего. Фэррел, явно выдавший Лейса, участвующего в бегстве дяди Радрайга и впавшей в немилость некой леди Киларден. Сама леди Киларден, увлекшая на путь воровства и погибели дядю Радрайга. Насколько виноват дядя Радрайг, юноша решить не мог. Жив ли он?.. Но увидеться очень хотел бы — хотя бы поговорить и узнать, что же случилось в ту ночь, которая поставила точку в нормальной жизни целой семьи.

Судьба свела его с одним из объектов предполагаемого мщения именно тут, в Мите. Не так давно, перед Самайном. Видимо, госпожа Ингрен, отбывающая то ли почетную ссылку, то ли службу в провинциальном святилище Ллос, все же не была совсем бесполезной и ненужной, раз леди Мораг прислала к ней не кого попало, а личного врача, когда начались совершенно невыносимые боли в суставах. Леди Ингрен Ллиандэль не спала сутками и изводила всех вокруг. Послушницам и жрицам доставалась брань, а для прислуги, воинов и раба к брани полагались дополнительные удары тростью. Поэтому все вздохнули с облегчением, когда у ворот храмового комплекса появился высокий дюжий всадник на черном как ночь жеребце — в сопровождении маленького отряда из пяти воинов-дроу.

Леди Мораг слишком дорожила этим всадником, чтобы отпустить его одного… Конечно, это был сам Фэррел, немедленно потребовавший встречи со знатной пациенткой. Судя по отборной ругани и сдержанному шипенью, доносившемуся из покоев Ингрен, мощные руки любимца леди Мораг разбирали и вновь собирали скелет старшей жрицы по косточкам в сеансе целительного, но очень болезненного массажа.

Фэррел остался в святилище на целцю седмицу, истязая Ингрен лечебными ваннами, мерзопакостными на вкус настоями и все той же разборкой-сборкой скелета с точечным воздействием на определенные зоны и вытяжкой в целом. Терапия принесла свои плоды, и хмурым дождливым вечером Фэррел почтительно сообщил старшей жрице, что утром уезжает. Глубокой ночью он как раз занимался укладкой своих медицинских принадлежностей в дорожный сундучок — в отдельном гостевом домике, расположенном за жилищем для жриц, — когда в этот домик проник Вэйлин.

Всю седмицу юноша мучился ожиданием благоприятного момента. Он понимал, чем рискует, а также прекрасно осознавал, что убийство Фэррела станет последним действием в его жизни — и тогда прощай, месть Мораг и всем остальным!.. Он неплохо освоил технику работы с боевыми лезвиями, материал для которых смог украсть из кучи старых, затупленных наконечников для стрел, предназначенных в переплавку. Коллекцию он постоянно пополнял, при каждом удобном случае воруя парочку. Всей кожей, разумом, сердцем Вэйлин чувствовал, что совершает глупость, когда перебежками, пригибаясь, крался к гостевому домику. Непроглядный мрак ноябрьской ночи и мелкий сеющийся с небес дождь как будто подталкивали, обещали укрыть… На что рассчитывал Вэйлин?.. Может быть, надеялся запугать Фэррела настолько, что тот открыл бы ему легкий путь к леди Мораг?! Да он и сам не знал.

— Кто тут? — строго спросил низкий баритон с бархатными нотками, когда чуть слышно скрипнула дверь.