Двенадцать месяцев. Февраль (СИ)

Вдруг, заставив девушек нервно подскочить, завыли волчата и встрепенулся, замерший как статуя, Сергей. Он весь обратился в слух, явно пытаясь хоть так следить за Олесей.

— Обман, — глухо вскрикнул он. — А в человеческой ипостаси притупляется нюх — не почуял я сразу. Не Дмитрий там, иллюзия то. Нежить вокруг! Одна она не спр-р-равится!

Ударив по двери, мужчина ее распахнул, и в следующую секунду наружу выскочил уже волк. Прежде чем осели на пол лоскуты разорвавшейся одежды — его уже и след простыл. Не зная, что предпринять, Спутницы тревожно заметались, а Пушок принялся увеличиваться, шипя в направлении двери. Шерсть на его загривке стояла дыбом, как и у забившихся за печь волчат.

— Мы должны идти на помощь! — Решительно надела полушубок Надя. Дух спасателя в ней сильнее всякого страха перед мистическим оказался.

— Нельзя, — немедленно схватила ее за рукав Милава. — Толку от нас не будет, только помешаем. И сами погибнем.

— Иди к ним, — опомнившись закричала Настя зверю своему снежному, на распахнутую дверь указывая. — Приказываю! Защити Олесю!

— Да, беда с ними… Не то что Олеся, даже Ворон Воронович не прилетел назад! — Едва слышно заметила Милава.

Стоило Пушку выскочить наружу, как двери избушки Бабы Яги захлопнулись! Засовы на двери дубовой сами задвинулись… В непонимании оторопевшие от этого, Спутницы почувствовали легкое покачивание и, посмотрев в окно, поняли — избушка развернулась к лесу передом, к поляне — задом. Оказалось, есть у нее курьи ножки, как в сказках сказывается!

— И как это понимать? — Отчего-то шепотом пробормотала Надя.

— Если б мы знали… — так же отозвалась Милава.

— Я Дмитрия не чувствую, — вдруг громко призналась Настя. — Успокоилась и пытаюсь до него дозваться. Но… ничего нет. Вообще! Словно нет его в мире совсем.

Милава, сглотнув, тут же застыла со взглядом, обращенным в пустоту.

— И я, — выдохнула спустя миг. — Нет их!

Надя только тоскливо вздохнула, прислушиваясь к разговору. Ей о подобной связи с Месяцем только мечтать оставалось. Оттого, понимая, что еще немного, и у нее зубы застучат от страха, Спутница Февраля тихонько отступила к окну. Замерев возле него, попыталась собственным дыханием согреть кусочек, надеясь рассмотреть, что происходит на поляне.

— Хуже неизвестности — ничего нет, — вздохнула Милава. Оказалось, соклановки стоят совсем рядом, тоже всматриваясь в происходящее за окном.

Минуты ожидания потекли, избушку тихонько покачивало, словно бы и она тревожится за хозяйку, ветер выл в трубе, волчата жалобно скулили у печки.

— Идут!!!

Первая закричала Настя, рукой невольно указывая на едва различимые сквозь пургу и вьюгу фигуры. Спутницы впились взглядами в такое обнадеживающее видение. Чем ближе они были — тем отчетливее можно было рассмотреть, кто это.

— Олеся! — Выдохнула облегченно Милава, первая распознавшая наставницу свою. — Сгорбившись, но идет. Ее Сергей поддерживает.

— А справа Пушок крадется, — только хозяйка смогла различить зверя снежного на белом фоне окружавшей их пурги.

Надя облегченно выдохнула, только сейчас поняв, что не дышала все это время. Спутницы в ожидании уставились на входную дверь.

— Должна же избушка хозяйку послушаться? — Косясь на запоры, осторожно спросила у соклановок Надя.

— Я надеюсь, — кивнула Милава. — Не хотелось бы в противостояние с жильем чужим, да еще таким норовистым, вступать.

Словно в ответ на их слова, заколыхался домик, затрясся, дверью входной к идущим разворачиваясь. И запоры пооткрывались, да дверь сама распахнулась. Спустя миг и оборотень вошел, неся на руках ведунью.

— Что с ней? — Метнулась вперед Милава, не обращая внимания, что наготу вновь обернувшегося мужчины скрывает только свисающая вниз с Олеси разорванная юбка.

Настя следом подбежала, протягивая ему скатерть, сдернутую с комода. Но прежде Ворон Воронович закаркал, к груди хозяйки прижатый.

— Беда! Беда у нас! Загрызни хозяйку изувечили. Под иллюзией они были. Олеся к Дмитрию кинулась, а они ее и схватили. И мне крыло сломили, ироды темные. Если б не Серый, да зверь снежный — не спастись нам.

Оборотень, не смотря на множество ран на теле, уже обернул скатертью торс, и приник к стонущей от боли ведунье, словно бы принюхиваясь.

— Не пр-р-росты те загрызни. Один из них ядовитый! — Сипло, явно с трудом усмиряя бушующие внутри звериные инстинкты, отозвался Сергей. — И они Олесю полоснули когтем ядовитым. Ей плохо… Опасно это… очень. При смерти она! Противоядие нужно. Да кто ж поможет?

В последней фразе такая мука прозвучала. Волк потерял свою волчицу по вине этих тварей. А сейчас предвидел и кончину, ставшей дорогой его сердцу хозяйки.

— И к чему твари эти сюда явились? — В отчаянии схватилась за голову Настя, оборачиваясь к стеллажам с травами, да зельями. Как же в них разобраться?!..

— Я помогу, — тут же метнулась к ним Милава, со знанием дела отбирая нужные пузырьки. — Как же хорошо, что Олеся меня успела уже обучить этому. Про яды она в первую очередь поясняла.