Двенадцать месяцев. Январь(СИ)

– А как же сейчас? – не сдержавшись, тихо шепнула Милава. – Ведь ты, Марьяна, помогла колдуну, меня выманив. А говоришь, не веришь ему.

– Я увидела мужчину, что таился от вас со Спутницей Декабря, издалека наблюдал. Ненависть меня и подтолкнула, решила я карты ему спутать, – злобно рассмеялась душа.

Январь, опасаясь за Милаву, стремительно приблизился еще на два шага. Уж больно взгляд у колдуна безрассудный был, как бы не решился на что-то с отчаяния.

– А в итоге помогла мне, любимая. И рад я невероятно, что ты тут оказалась. Теперь и призывать не придется. Ради тебя сюда я и явился, – и уже грозно рявкнул Яромиру: – Не приближайся! Если жизнь возлюбленной своей ценишь!

– Возлюбленной?! – потрясенно вздрогнула девушка.

– А иначе стал бы он с тобой бессмертием делиться, – не без зависти рыкнул колдун. – Видел я, через камень наблюдал, как он обряд проводил. Как силу свою на тебя потратил, себя обделяя, как жизнь тебе возвратил.

– Век мой бесконечен, – глухо буркнул Яр, опасаясь, что кузнец Милаву зря растревожит. Не рад он был тому, что Спутница его вот так правду узнала. Но сейчас важнее было с колдуном разобраться, угрозу ее жизни устранить. А мощь свою Месяц как никогда ощущал – казалось, что горы своротить одним взмахом посоха может.

– Оттого и позвал тебя, – кузнец черный взгляд на хозяина зимнего поднял. – Наши с Марьяной души тоже свяжи. Пусть если не при жизни, так после вместе будем. И уйдем мы. Позволю я себя уничтожить, сопротивляться не буду. А Спутница твоя пускай души наши проводит за Грань.

– С чего бы это мне помогать душегубу? – презрительно блеснули холодом глаза синие. – Тем более не позволю я Милаве тебе содействовать.

– С того, что у горла ее мой кинжал!

Месяц только усмехнулся высокомерно.

– Не навредишь ты Спутнице моей, я тебя прежде в ледяной прах превращу, – уверенно пообещал он и, не таясь боле, шагнул вплотную к Милаве, притиснутой к груди колдуна.

Глаза девушки изумленно расширились, взгляд впился в лицо Яромира. Не ожидала она такой решительности и откровенного пренебрежения угрозой. Январь же, продолжая наблюдать за темным, холодно добавил:

– Отпусти ее. Немедленно!

Последнее слово прозвучало как удар хлыста, резко и неумолимо. Хозяин зимний говорил о поражении врага как о свершившемся факте, так незыблема была его уверенность в том, что не ослушается кузнец.

В прошлом потомок рода Корыстышевских не испугался, подтверждая давние догадки Месяца о себе, как о натуре неробкой. Не менее спокойная усмешка мелькнула на губах его, взгляд темный на равных встретился с синим взором. Мельком глянув на замершую совсем рядом душу любимой девушки, легким толчком в спину колдун отправил Милаву к Месяцу.

– Ей ничего и не грозило, – с ироничным прищуром кузнец наблюдал, как Спутница налетела на Месяца и была мгновенно подхвачена им и задвинута за спину. – Моей задачей было лишь отвлечь твое внимание от действительно значимого, помочь выиграть время. Моя жизнь больше ничего не стоит, свое я отслужил.

Эти его слова услышали и выскочившие из портала рядом Февраль с Олесей и напряженно замерли. Милава, отчаянно пытавшаяся унять бешено колотящееся сердце (не готова оказалась девушка к такому развитию событий!), вздрогнула всем телом. Случилось то, чего она так опасалась: враги использовали в своих целях ее чувства и ответственность Яромира. А сам Месяц невероятно коварно улыбнулся и с не менее любезным кивком ответил:

– Только вот отвлечь внимание мое не получилось.

И на глазах у всех облик Января изменился – словно дымкой силуэт его окутало, размывая контуры и меняя черты. Миг и широкой спиной укрывает от злодея Милаву уже… Константин! А посох грозный и вовсе в воздухе растворился, иллюзией оказавшись.

– Упс! – хищно подмигнул колдуну Страж. – А Января-то здесь и нет. Хочешь узнать, где он?

«Бр-р! – тряхнул головой, проясняя мысли, Константин. – Как же неприятно это – быть марионеткой. Когда телом твоим кто-то другой управляет, губами твоими говорит, глазами смотрит…»

Понимал Страж, что не может Январь разорваться, чтобы и Спутницу спасать, и атаку Абрахсиса отражать. Оттого и поступил так, личину свою на него наложив да волю подчинив. Да только второй раз на подобное Кощей не согласится – тяжело рабом безвольным себя ощущать.

Милава была так поражена этой метаморфозой (не зря сердечко ее в этот раз на присутствие Яромира не откликнулось!), что совершенно безвольно подчинилась потянувшим ее куда-то чужим рукам. Это Февраль с Олесей осторожно девушку в сторону отводили, из-под угрозы удара выводя.

С лица колдуна вмиг пропала вся насмешливость. Милаве даже показалось, что он побелел. Но в следующий миг такая ярость во взоре его полыхнула, что ноги сами понесли девушку дальше, к дому, под защиту магии охранной. А там уже все служки Января, от Топтыгина до Рыжухи, толпились, за госпожу свою переживая.