Двенадцать румбов ветра

Некоторые авторы научно-фантастической литературы питают отвращение к науке, ее сущности, методам и трудам, другим же все это нравится. Одни ненавидят технологию, другие — почитают ее. Я нахожу комплексную технологию довольно скучной, зато интересуюсь биологией, психологией и теоретическими разделами астрономии и физики, поскольку эти области науки понятны для меня. В моих рассказах довольно часто встречается образ ученого — обычно довольно одинокого, замкнутого авантюриста, любителя находиться на грани неизведанного.

К теме, затронутой в «Мастерах», я обращалась позднее, когда была гораздо лучше теоретически подкована. В этом рассказе есть одно прекрасное изречение: «Он попытался измерить расстояние между землей и Богом».

Гэнил обнаружил, что все еще держит пропитавшуюся грязью черную палку — факел, и бросил его.

— А теперь поднимись! — ликующе прокричала белая фигура. — Восстань из тьмы и войди в Свет Общего Дня!

К Гэнилу потянулось множество рук, помогая подняться. Преклонив колени, люди подавали ему тазы с водой и губки, вытирали Гэнила, терли досуха до тех пор, пока он не согрелся и не стал чистым. На плечи ему накинули серый плащ. Послышались болтовня и смех, все стронулись с места и направились в ярко освещенный просторный зал.

— Давай-давай. — Гэнила хлопнул по плечу какой-то лысый человек. — Пришло время Клятвы.

— А я... я справился?

— Еще как! Но ты так долго держал этот проклятый факел. Мы думали, что нам придется весь день бурчать в темноте. Ну иди.

Гэнила провели по черной мостовой, под очень высокими, сияющими белизной потолками, к ослепительно белому занавесу, ниспадающему несколькими прямыми складками с высоты тридцати футов от потолка до пола.

— Это Занавес Тайны, — сказал кто-то Гэнилу бесстрастно.

Смех и разговоры затихли; все молча стояли вокруг. Белый занавес раздвинулся в звенящей тишине. Гэнил во все глаза смотрел на показавшиеся высокий алтарь, длинный стол и старика, одетого во что-то белое.

— Кандидат, готов ли ты вместе с нами произнести слова Клятвы?

— Да, — шепнул кто-то, слегка подтолкнув Гэнила.

— Да, — заикаясь повторил тот.

— Тогда поклянитесь, Мастера Обряда! — Старик поднял отлитый из серебра Х-образный крест на железном стержне. — Этим Крестом Общего Дня я клянусь никогда и никому не открывать обряды и тайны моей Ложи...

— Этим Крестом... я клянусь... обряды, — невнятно забормотали окружающие, и Гэнил, вздрогнув от очередного толчка в бок, повторил слова Клятвы.

— Хорошо работать, правильно жить, правильно думать... — Как только Гэнил произнес эти слова, кто-то шепнул ему на ухо: — Не клянись.

— Избегать ереси, выдавать всех колдунов суду Коллегии и подчиняться Верховным Мастерам моей Ложи с этого момента и впредь до самой смерти...

Бормотание, бормотание. Некоторые повторяли весь длинный текст клятвы, некоторые нет. Смущенный этим, Гэнил пробормотал пару слов и замолчал.

— И я клянусь никогда не учить язычников Тайнам Механизмов. Клянусь Солнцем.

Скрежещущий грохот почти заглушил все голоса. Медленно, с шумом и лязгом, отодвинулась секция крыши, и над присутствующими открылось желто-серое, затянутое облаками летнее небо.

— Вот он, Свет Общего Дня! — торжественно выкрикнул старик в белой мантии.

Гэнил посмотрел вверх. Машины, вероятно, застопорились до того, как световой люк открылся полностью, раздался громкий скрежет моторов, и воцарилась тишина. Старик вышел вперед, поцеловал Гэнил а в обе щеки:

— Добро пожаловать, Мастер Гэнил, на Сокровенный Обряд Таинства Механизмов. — Посвящение закончилось. Гэнил стал Мастером Ложи.

— Ну и ожог ты заработал тут, — сказал лысый парень, когда все двинулись назад в зал. Гэнил поднял руку и обнаружил, что его левая щека и висок кровоточат и болят. — Хорошо хоть, что в глаз не попало.

— Огонь Разума чуть не ослепил тебя, да? — произнес чей-то тихий голос.

Обернувшись, Гэнил увидел бледного человека с каштановыми волосами и голубыми, действительно голубыми, глазами, такими, какие бывают у котов-альбиносов или слепых лошадей. Он мгновенно отвел взгляд от этого изъяна, но бледный человек продолжал говорить тихим голосом — тем самым, который шепнул «Не клянись», когда Гэнил произносил слова Клятвы.

— Меня зовут Блондин Меде. Я буду работать вместе с тобой в мастерской Ли. Не составишь мне компанию за кружкой пива?