Двенадцать шагов взрослых детей

Чтобы выполнить предлагаемые задания, вам потребуется заручиться поддержкой и решиться быть честными с собой. Предполагается, что перед тем, как начать, вы найдёте спонсора или духовного наставника. Многие взрослые дети, приступая к увлекательной работе по Двенадцати Шагам ВДА, также обращаются к информированному психологу, который будет обеспечивать дополнительную эмоциональную поддержку. Мы хотим предупредить вас вот о чём. Некоторые проблемы, затронутые во время работы по Шагам ВДА или на собраниях, могут всколыхнуть тяжёлые воспоминания о случаях пережитого насилия. Чтобы не нанести себе ущерб и эффективно разобраться с ними, вероятно, потребуется профессиональная помощь. В такой ситуации мы рекомендуем искать дополнительную опору. Сообщество не отдаёт предпочтения ни одному методу или стилю психологического консультирования. Но, когда вы выбираете себе психолога, у вас есть право спросить, знаком ли этот человек с ВДА и Двенадцатью Шагами (чтобы больше узнать о том, как найти себе сведущего специалиста, обратитесь к Шестнадцатой главе Красной Книги). Многие специалисты уже знакомы с двенадцатишаговыми программами, другие готовы познакомиться. Мы рекомендуем вам посетить как минимум трёх психологов перед тем, как сделать окончательный выбор. Большинство из них смогут ответить на ваши вопросы по телефону, что сэкономит время и деньги.

Для работы над этим разделом вам также понадобятся тексты Списка характерных особенностей (Проблемы) и Решения. Добро пожаловать на путь к новой жизни через Двенадцать Шагов ВДА.

Работа над Первым Шагом

Многие взрослые дети считают полезным отвечать на конкретные вопросы о том, как их воспитывали в алкогольной или другой дисфункциональной среде. Благодаря этому мы начинаем видеть своё отрицание и ту роль, которое оно играло в семейной системе. Для взрослого ребёнка отрицание часто выражается в следующей форме: он забывает или неточно помнит некоторые фрагменты своего детства. Мы не раз слышали, как взрослые дети описывают ранние годы жизни как «полные любви» или «совершенно обычные», хотя на самом деле этот период их жизни был наполнен пренебрежением или шокирующими случаями ментального, эмоционального и сексуального насилия. Исследователи обнаружили, что многие взрослые дети страдают от синдрома «травматической привязанности» (или, в терминах Патрика Карна, «привязанность к предательству», 1997). Травматической привязанностью называют ситуацию, когда дети или взрослые поддерживают связь с агрессивными родителями, священниками-педофилами или находятся в созависимых отношениях, основанных на подорванном обидчиком доверии. И, хотя эта концепция в некоторых кругах считается спорной, многие из наших членов, опираясь на неё, нашли объяснение своим воспоминаниями и обрели душевный покой.

В рамках этой теории утверждается, что дети крепко привязываются к родителям, наносящим им травму, потому что от них зависит их выживание. Ребёнку приходится отрицать или создавать искажённые воспоминания о насилии, то есть о пережитых избиениях, инцесте или грубых ругательствах. Повзрослев, такой человек либо утверждает, что у него есть «провалы» в воспоминаниях о детстве, либо «забывает» или «неправильно» помнит насилие. Нередко он старается защитить своего главного обидчика или продемонстрировать лояльность к нему. Мы не раз замечали, как взрослые дети, ещё не получившие профессиональную помощь, описывают дисфункционального родителя как любящего и заботливого, тогда как в реальности человек пренебрегал ими или стыдил. В то же время не все пробелы в детских воспоминаниях указывают на сексуальное насилие или детскую травму. Хотя мы стремимся выздороветь и жить свободно, мы не хотим создавать ложные воспоминания. В этой области необходимы профессиональная помощь и здравый смысл. Память может так никогда и не вернуться, но исцеление происходит независимо от того, насколько полно нам удалось реконструировать произошедшее.

Неспособность распознать гнев как в себе, так и в своих родителях – одна из самых распространённых среди взрослых детей форм отрицания. Мы видели, в какое изумление приходит новичок, когда узнаёт, что в душе и он сам, и его родители могли испытывать гнев. Недавние участники ВДА обычно отвечают: «Во мне нет этого чувства. Я жизнерадостный человек, который никогда не злится».

Взрослым детям нелегко распознать гнев своих родителей, потому что с малых лет они привыкли сносить чудовищный уровень насилия. Если отец или мать кричали на ребёнка или угрожали ему, он будет вспоминать только о том, как они изредка раздражались, но ни в коему случае не назовёт их жестокими или злыми. Родителей, которые молча кипели от гнева, скорее окрестят сдержанными или любящими, но вряд ли вспомнят об их ненависти или привычке стыдить.