Двенадцать слонов

Барбара сбегала на кухню и принесла полную корзину бисквитов. Мама напекла их для тёти, но, по счастью, забыла дома. Не успела Барбара оглянуться, как корзинка была пуста. Слоны кидали её через стол друг другу и подбрасывали, словно мячик.

— А где слонка? — спросил Филипп.

— Какая слонка? — удивилась Барбара.

— Ну, в которой соль. После сладкого хочется солёненького.

— Не слонка, а сОлонка, — поправила Барбара и принесла плоскую стеклянную солонку.

Пока Филипп её вылизывал, Барбара быстро пересчитала слонов:

— Себастьян. Якоб. Филипп. Мика, Лука и Фердинанд… Ой, вас уже шесть! Шесть слонов!

— Если ты считаешь, что кто-то из нас лишний, то скажи, пожалуйста, — пробурчал Якоб и обиженно опустил хобот.

— Нет, нет! — поспешно воскликнула Барбара. — Я, наоборот, очень рада, что у меня в гостях сразу шесть слонов!

И в то же мгновение кто-то изо всей мочи позвонил. Да так, что дверной звонок выскочил из стены и покатился по полу. Барбара отворила дверь. На лестнице толпилось видимо-невидимо слонов. Она их едва могла пересчитать:

— Один, два, три… Ну и ну!.. Четыре… Ой-ой-ой!.. Пять… О-го-го!.. Шесть… Ай-я-яй!

— Мы как раз шли мимо и решили заглянуть ненадолго к тебе, — сказал слон с самыми длинными бивнями. — Я Флориан. А это…

— Феликс, — сказал слон с самыми большими ушами.

— Сильвестр, — сказал слон с самым длинным хоботом.

— Августин, — сказал слон с самыми весёлыми глазами.

— Фридолин, — сказал слон с самым коротким хвостом.

— Беньямин, — пропищал самый маленький слонёнок.

— Ещё шесть слонов, ой-ой-ой, ещё шесть слонов, — растерянно шептала Барбара, таская стулья из кухни, из чулана, с чердака.

А слоны расселись вокруг стола и ждали угощения. Барбара нашла в кухне сладкие сухари и конфеты. Слоны всё проглотили и захотели пить. Барбара пошла к буфету за чашками. Но комната была битком набита, слоновьими животами, ногами, ушами, бивнями, хоботами, хвостами. И для того чтобы добраться до буфета, Барбара вынуждена была вскарабкаться на шесть слоновьих спин, спуститься по трём длинным хоботам.

На обратом пути, уже с чашками в руках, она снова взбиралась на шесть слоновьих спин и по трём блестящим и скользким бивням въехала прямо на стол.

— Только будьте поосторожней с чашками и особенно с этой, в красную полоску. Её мне подарили на день рождения, — предупредила Барбара.

— Слоны особенно осторожны именно с чашками, — успокоил её Августин.

Они пили чай и весело болтали. Вдруг Мика, Лука и Фердинанд заторопились.

— Мы обещали проведать тётю, — сказали они хором.

Все стали упрашивать их остаться:

— Что вы, что вы!

— Ну, ну, ну!

— Как же так?

— Ещё рано!

— Тогда мы должны написать тёте письмо, — согласились Мика, Лука и Фердинанд.

Лука, как самый грамотный из них, сел писать.

«ДОРОГАЯ ТЕТЯ, — писал он хоботом, — МЫ ВСЕ ЗДОРОВЫ, ЧЕГО И ТЕБЕ ОТ ДУШИ ЖЕЛАЕМ. У НАС ХОРОШЕЕ НАСТРОЕНИЕ, ЧЕГО ЖЕЛАЕМ И ТЕБЕ ОТ ВСЕГО СЕРДЦА. А ВРЕМЯ МЫ ПРОВОДИМ ПРЕКРАСНО, ЧЕГО ЖЕЛАЕМ ТЕБЕ ТОЖЕ ОТ ВСЕЙ ДУШИ И ОТ ЧИСТОГО СЕРДЦА».

Сильвестр в это время разглядывал картинки на стенах и трубил:

— Ах, какие смешные картинки! У слонов дома таких нет. Смотрите, здесь нарисовано слонце!

— Не слонце, а сОЛнце, — поправила Барбара и принялась убирать посуду.

— Мы тебе поможем, — предложили слоны.

— Нет, нет, вы мои гости.

— Всё равно поможем, — сказали слоны.

— А вы не будете вести себя, как слон в посудной лавке?

— Но это же не посудная лавка, а твой дом!

— А наши бивни вовсе не для битья посуды!

И двенадцать слонов стали кидать хоботами посуду. Маленькие, средние и большие тарелки, расписные фарфоровые чашки, пузатый чайник, круглая сахарница, плоская солонка, высокие и низкие стаканы летели прямо в руки Барбаре, и она их складывала в буфет. Наконец на столе осталась лишь маленькая деньрожденная чашечка в красную полоску. Её подхватил самый маленький слонёнок Беньямин, и тут же чашечка выскользнула у него из хобота и полетела на пол! Ах! Но не разбилась — Феликс успел подставить своё большое ухо, и чашечка мягко скатилась ему под ноги.

— Ой, моя чашечка! — вскрикнула Барбара. — Вы её растопчете, раздавите, расколотите!

Двенадцать огромных слонов замерли. На полу между грузных слоновьих ног лежала крошечная хрупкая чашечка, и казалось, что это в лесу меж исполинских стволов светится белое голубиное пёрышко с красными полосками. Барбара осторожно протискивалась между этих исполинских ног-стволов, над которыми вместо крон нависали обширные слоновьи животы. Наконец она благополучно прибыла со своей чашечкой на другой конец комнаты к буфету.

— Ну, Фридолин, теперь спой Барбаре песенку, — сказал Сильвестр.

— Я плохо пою, — насупился Фридолин, — пусть лучше Беньямин споёт.

— Лучше я станцую на бутылке, — сказал Беньямин.

Барбара поскорей принесла бутылку с длинным, узким горлышком, и Беньямин ловко сплясал, переступая ногами, на тонком птичьем горлышке бутылки. Все ему громко аплодировали, а он важно послонился, то есть поКлонился, как в цирке. Но бутылка покачнулась, и Беньямин заверещал:

— Не могу, не могу больше! Снимите!