Двенадцать ведьм (СИ)

- Тогда я не понимаю в чем твой вопрос, - усмехнулся Зевс.

И Ганимед со всех ног устремился в созвездие Большого Пса, на планету Лелап, где он подвергся множественным унижениям, прежде чем Керт согласился спасти человечество в обмен на будущую услугу.

- Теперь ты понимаешь, почему ты обречен мне всегда проигрывать? И почему – я буду всегда выигрывать?

- Я знаю, что ты чудовище. И то, что ты ни цербера не понимаешь в великодушии…

  Ганимед очнулся от воспоминания как от кошмара. Нет, он боялся Керта, не потому, что боялся смерти. По большому счету, если бы Керт отобрал у него сейчас жизнь, он был бы даже благодарен ему. Ганимед усмехнулся, он ведь не жил, он служил. Не служить он не мог, но знал, что если исчезнет – ему найдут замену. «А я в душе – очень скромный человек, оказывается» - усмехнулся Ганимед. Ганимед понимал, что Керту не нужна была услуга, Керту нужно было осознание, что он может уничтожить Ганимеда в любой момент. Если для Ганимеда – наполнением его жизни была служба человечеству и Зевсу, то для Керта – наполнением жизни было осознание, что Ганимед жив, пока он Керт ему позволяет.

Сейчас, когда он понял, что Керт, вероятней всего, стоит за организацией заговора и за ритуалами, многое становилось на свои места, далеко не все, но многое. Только Керту – с его извращенным пониманием великодушия, могла придти в голову идея – магически консервировать девушек. «Возможно, здесь что-то еще, но с Кертом никогда не знаешь, насколько безумен он есть» - мрачно думал Ганимед. Но Керт – не был кровожадным или импульсивным, наоборот он был хладнокровным и расчетливым. Их – двое – сказала Геката. Древняя богиня распознала бы ипостаси, но она сказала их – двое. Второй – тоже некто могущественный, иначе не посмел бы выйти из под контроля Полузмея. «Кто же второй?» - ломал голову Ганимед. Он понимал, что на этот вопрос необходимо ответить до встречи с Кертом. Второй – однозначно демон. Он - древний, могущественный, кровожадный и импульсивный. Но все демоны Эреба и Мглы – именно такие. Ганимед понимал, что с Кертом у него только один шанс – получить хоть какую-то реакцию – продемонстрировать, что он все знает. Но если Ганимед не назовет имя его сообщника – Керт не впечатлится.

Демон потерял контроль, поэтому даже если он подчищал за собой – он вряд ли сделал это качественно. У Ганимеда было «хорошее» предчувствие на этот счет. Медея что-то найдет. Не может не найти. Завтра они будут более четко понимать с каким демоном они имеют дело. И тут Ганимеда осенило. «Природные катаклизмы устраивал демон. Керт не способен управлять стихиями. Князья Эреба - не способны управлять Водой. Это - один из князей Мглы. Завтра с самого утра займусь изучением родословной князей Мглы. Нам нужен кто-то обделенный. Младший сын или отпрыск, лишенный наследства. Если мы оживим Изабелл – она сможет нам дать зацепки, но информация, которой обладает Астрей – она более ценная». Ганимед предполагал, что муж Эос нашел общий язык с Кертом на почве ненависти к нему, но не собирался участвовать в заговоре до конца. Однако в глазах Вселенского закона, он – преступник. И означает это, что говорить он не захочет ни с ним, ни с кем-либо другим. Астрей никогда не сознается, что имел хоть какое-то отношение к заговору. «Но мы можем придавить его уликами», - наконец-то проваливаясь в сон, подумал Ганимед и даже знал какими.

[1]Гестия — богиня, покровительница семейного очага и жертвенного огня в Древней Греции. В Древнем Риме ей соответствует Веста. Жрицы-хранительницы считались священными особами. Им всегда верили на слово, не требуя клятвенных подтверждений. В город они выходили, сопровождаемые почетным эскортом из ликторов. Если им по пути встречался преступник – жрица могла даровать ему жизнь или свободу. Где бы жрицы ни появлялись, им всегда отводили самые почетные места. Человека, оскорбившего жрицу, забивали розгами до смерти.

[2] Ехидна— в древнегреческой мифологии исполинская полуженщина-полузмея (дракайна).

Глава 10

Глава 10

Как только они въехали во двор дома Изабелл Лайтнинг, Ганимед почувствовал накатившую на него волну отвращения смешанного с недоверием и… ужасом и разочарованием и отчаянием.

- Ора, что за …? – он так и застыл в недоумении. Пандоры не было на заднем сидении.

-  Я здесь, - подала тихий голос Пандора.

- Что ты делаешь на полу машины? – В его голосе можно было четко прочитать, что из всех ее выходок – эта по своей глупости занимала пока первое место.

- Ты же знаешь, что у меня фотографическая память? И я не могу обознаться, я не могу, даже если бы очень захотела бы?

- Теперь знаю, наверное…, - она озадачивала его все больше и больше…. Он даже заподозрил, а не повредила ли она голову при переходе. В теории это не возможно – она богиня, но на практике…, то, что он сейчас видел – на практике выглядело как очень тревожный знак.

- Ора, - очень осторожно как маленькую девочку позвал он, - что ты там конкретно делаешь?

- Прячусь…, - он чувствовал, что она очень расстроена и разочарована и она чего-то боится.