Двенадцатая машина

Потрясенный стоял я посреди огромного зала и думал, что Главная Память-выдающееся достижение кибернетики. Мне казалось, что, узнав о моих мучениях, она будет ругаться. Ведь Главная Память хранила, как бы это сказать, разные слова. При желании-ей было что сказать. Но она не ругалась. Она вежливо предложила сдать Эльпигму в экспедицию № 172. Все-таки двадцать первый век-это хорошо! Подумать только, столетие назад люди употребляли в таких случаях страшные слова. А тут вежливо и научно: "Сдать в экспедицию № 172".

Остальное было просто. Я Дал знать Центрально?! службе перемещений, прибыл дежурный автоманипулятор и мгновенно убрал машину из моей комнаты. Конечно, я был в отличном настроении! Единственное, о чем я жалел, это об упущенной возможности сдать ко всем… виноват… сдать в экспедицию № 172 одиннадцать других кибернетических штучек.

Все-таки в XX веке было спокойнее. Техническая самодеятельность ограничивалась радиоприемниками и катамаранами. Не-приходилось опасаться, что получишь в подарок дурно выдрессированного кибернетического слона…

Спустя два года я женился. Представьте себе, уже на четвертый день мне понадобилась электронная машина для объективного рассмотрения конфликтов с женой.

Машина эта работала просто изумительно, и мы не раз с теплым чувством вспоминали Вадима. Да, я забыл сказать, что незадолго до моей женитьбы он исчез, не сообщив нового адреса. Позже я узнал, что ему предложили творческую командировку на Марс и он сразу же вылетел.

Просто непонятно, как я раньше недооценивал технику! Ну, что бы я стал делать, не подари мне Вадим машины для воспитания детей? Это была незаменимая машина. Надо было видеть, с какой заботливостью следила она за каждым действием нашего первенца. А когда появился второй ребенок, машина прямо разрывалась на части, чтобы уследить за обоими.

Моя жена – очень занятой человек. Она участвовала в работе по крайней мере восьми комитетов, точно не знаю каких. Во всяком случае, спасение вымирающего подвида трапециевидных панцирнокрылых на Венере было делом ее рук. Постоянная занятость жены могла бы плохо отразиться на семейном благополучии, если бы у нас не было специального автомата, регулирующего режим дня. Это была весьма пунктуальная машина.

С точностью до одной миллисекунды она сервировала стол и вызывала нас. Она учитывала наши вкусы, словом, делала все необходимое.

Постепенно все машины, подаренные Вадимам, оказались нужными и прочно заняли место в нашей жизни.

Ко'-да я включал одиннадцатую машину (это было кибеэнетическое устройство для прививания любви к поэзии), я с некоторым сожалением вспомнил о машине, которую сдал в экспедицию № 172. Я подумал: а вдруг п она пригодилась бы в хозяйстве?

Вероятно, Эльпигма обладала способностью появляться в тот момент, когда о ней начинали думать. На следующий день она вернулась. Клянусь, я не узнал ее.

Она возмужала, стала как-то внушительнее и уже не казалась неуклюжей. А главное-она перестала болтать! Теперь она говорила немногословно, веско, как человек, знающий цену своим словам. Даже голос у нее стал солидным и убедительным.

Машина появилась в тот вечер, когда по странному стечению обстоятельств мы сидели с Вадимом, вернувшимся из командировки.

Я не люблю, когда электронные машины мешают дружеской беседе. Но то, что мы услышали от Эльпигмы, было невероятно интересно. До глубокой ночи слушали мы ее рассказы.

Вместе с экспедицией № 172 (оказывается, это была космическая экспедиция) она побывала на четырех планетах в системе Сириуса. Люди не могли там высадиться, а обычные кибернетические разведчики давали слишком мало информации. Их программировали ученые н инженеры, поэтому приносимые ими сведения были односторонни и суховаты. Представьте себе, скажем, встречу с неизвестным животным. Что может сделать обычная кибернетическая машина? Она, конечно, определит размеры, вес, классифицирует, опишет образ жизни-и все. То ли дело Эльпигма! Когда она, например, говорила о схватке с семирукими ипогаврами, кровь стыла в жилах!

– Ипогавры поджидали нас в скалах,-рассказывала Эльпигма.-Мы обнаружили их ультрафиолетовыми локаторами. Еще никто на планете не видел ипогавров вблизи, и информация-я хранила ее в сто седьмом блоке-измерялась миллибитами. Но мы пошли вперед.