Двенадцатая реинкарнация

В магазине оказалось людно. Часть студентов успела сюда перебраться заранее, пока я прощался и обменивался визитками с профессурой. Ещё человек двадцать пришли вместе с нами. Джон, сообразив, что в комнатку все желающие не влезут, сумел организовать добровольцев и они быстро расчистили угол зала напротив витрин.

Как мы и договаривались, Джон выставил два "Маршалла" полу-стека и подготовил несколько гитар. Из когда-то мной прочитанного автобиографичного рассказа Хеммета, я знал, что Кирк потратил несколько лет, пытаясь найти "свой звук". Сегодня у него будет возможность сократить этот путь. "Маршалл" и "Гибсон Флаинг 5" — этот вариант я и собирался ему показать и дать пощупать. Знаю же, что именно на нём он остановился и впервые добился успеха. Заодно обучу двум-трём приёмам игры, которые и сам освоил не так давно. Для его стиля игры они очень пригодятся.

Сначала Кирк отчаянно стеснялся, но по мере того, как у нас всё начало получаться, он полностью сосредоточился на музыке. И минут через пятнадцать мы всерьёз зажгли. С техникой у Кирка ещё не очень, но энергетика у него бешеная. Минут пять сумасшедшего драйва, а потом мы переглянувшись, резко оборвали звук.

— Как только стены выстояли, — пробормотал Джон, ошалело оглядываясь по сторонам. Студенты ожили и аплодисменты перемешались с криками. От нас требовали ещё музыки.

— Stone Cold Crazy? — предложил я Кирку свой выбор песни, зная его пристрастие к стилю спид-метал. Немного подумав, он кивнул. Джон, услышал нас и ухмыльнувшись, щёлкнул тумблером голосового усилителя, к которому был подключен микрофон. В середине песни я услышал, что к вокалу Джона подключился ещё один голос, и оторвав взгляд от гитары с удивлением увидел блонди, вполне достойно подпевающую ему.

Потом были две песни из "Пёпл", и на этом мы решили закончить наш импровизированный концерт.

— Джон отличный парень, а нам с тобой не стоит портить жизнь друг другу, — улучив момент, шепнул я блондинке на ухо. Она на секунду задумалась, а затем, скорчив забавную гримаску, чуть заметно мне подмигнула. Вместе со всеми она из магазина не вышла. Осталась помогать Джону в ликвидации последствий нашего нашествия.

— Ты знаешь, что мне предложил Джон? — разыскал меня Кирк в толпе студентов, — Он сказал, что продаст мне "Маршалл" и "Гибсон" в рассрочку и с хорошей скидкой, если я внесу первый взнос. Завтра же займусь продажей своей старой гитары с усилителем.

— Так предложи их Джону вместо взноса. Он через магазин быстрей тебя всё продаст, — посоветовал я парню, потерявшему от счастья голову.

— Точно, — крутанулся Кирк на месте, и бегом умчался обратно в магазин.

— Не понимаю, для чего ты с этим американцем так долго возишься, — негромко сказал мне на русском подошедший Володя Ященко.

— Ты не поверишь. Долги отдаю, — предельно откровенно ответил я ему.

Если бы меня в первой жизни спросили, где и когда происходил самый величайший концерт в истории рок-музыки, то я ответил бы не задумываясь. В Москве, в сентябре 1991 года. Почти миллион зрителей на поле Тушинского аэродрома.

Фест с участием Metallica и AC/DC. Ельцин, перебои с продуктами, ГКЧП и Лебединое Озеро. Знаковые зарисовки того сентября. Символы передела мира, в котором мы выросли. Он был так давно, что казался вечным — и вдруг рухнул.

Металлический рок властвовал в тот день над Тушино. Виртуозы металла закладывали головокружительные музыкальные виражи и выплёскивали килотонны энергии, а народ, слушая "Металлику" и "АС/ДС", думал, что он сошел с ума, — в Москву приехали настоящие монстры рока!

Ощущение порыва свежего ветра, залетевшего в годами непроветриваемую комнату.

Прости, дружище Кирк, но я сегодня не так много для тебя сделал, как ты для меня однажды.

Глава 22

С Бобом Бимоном и Ральфом Бостоном я познакомился на стадионе. Оба высоких чернокожих атлета, одетые в светлые летние костюмы, устроились в тенёчке, недалеко от сектора для прыжков и наблюдали за тренировкой. Мы с Семёнычем сегодня решили немного поколдовать над разбегом, с которым что-то не ладилось. Виной всему был материал дорожки. Покрытие из прессованной резиновой крошки кирпичного цвета оказалось чуть более "быстрым", упруго отзываясь на каждый шаг разбега. В итоге разбег я сократил на два шага, и теперь до автоматизма отрабатывал новый алгоритм действий, не особо обращая внимания на сам прыжок, который скорее обозначал, впрочем, улетая при этом за семь метров. Тренировку решил не затягивать. Завтра соревнования и большие нагрузки мне сейчас ни к чему. Опять же я умудрился немного обгореть, не рассчитав силу калифорнийского солнышка и забыв одеть бейсболку при пробежке. Так что сейчас я красовался с красной шеей и нашлёпкой из картона на носу. Добавить к этому дополнительные солнечные ванны мне абсолютно не хотелось и я поспешил свернуть тренировку, спрятавшись от агрессивного солнца под навес трибун.

Тут-то ко мне и подтянулась парочка именитых американских атлетов, в сопровождении Матео.