Дверь

Несмотря на сбивчивость моих выкриков, Пиксель быстро пришел в себя и радушно улыбнулся. Теперь я стала вторым сортом. Почти никем. Хуже прошлогоднего дождя. Все внимание – двум ряженым придуркам. Чтоб не смотреть на них, я уставилась на небо, по которому плыло единственное куцее облачко в форме пенки на кофе.

Вид новоприбывших иноземников произвел на старика потрясающее впечатление. Он оправился от столбняка и вдруг принял вполне солидный вид. Он обращался исключительно к мальчишкам, явно игнорируя меня. И я решила на него не обижаться, сама виновата – несла явную чепуху и насчет наряда не подсуетилась.

– Поговорить пришел, – туманно пояснил свое присутствие старик.

– Мы слушаем.

Пиксель не стал объяснять, что мы специально приперлись сюда для разговора с дедом. Он осторожный. Предпочитает не болтать лишнего, не раскрывая свои карты. Лучше сначала выслушать, вдруг новое что-то узнаешь.

– Вы – могущественные маги, посланные великим волшебником Гаспаром? – немного льстиво спросил старик.

– Не совсем так. Но могущество наше неоспоримо.

Ни фига Пиксель заворачивает – я даже не предполагала, что можно ответить не отвечая ничего, а заодно набивая себе цену.

– Я пришел взывать о помощи.

После благосклонного кивка Пикселя, старик медленно, осторожно подбирая слова, продолжил свою речь.

– У нас случилось несчастье. Пропал победитель турнира. Тайна. Предательство. Коварство. И пропажа волшебной кости предков великого Гаспара. Никто ее отыскать не смог на месте преступления.

– А что народ говорит? – предусмотрительность Пикселя меня поражала все больше.

Тоник тоже сверкал глазами от восхищения, но молчал, чтоб не испортить произведенного впечатления.

– Народ ничего не говорит. Но маги уверены, что было совершено злодеяние. А расследование ни к чему не привело. А кость нужно вернуть великому Гаспару. И заново пускай выберет достойного, – пытливо вглядываясь в наши лица, закончил старик.

Меня не покидала мысль, что дед врет, хотя вроде бы взгляд у него бесхитростный. Быть может даже простоватый. Наверное, чувство вины за Гаспара навело меня на подозрения. Не зря говорят – на воре шапка горит. А моя кепка должна была пылать при напоминании о великом волшебнике. Старик опасливо оглянулся. Быть может, это – ловушка и сейчас на нас накинутся вооруженные до зубов стражники? Мысли мелькали одна за другой, но пока все шло довольно миролюбиво и я решила не волноваться.

– А почему вас не удивило наше появление? – сухо спросил Тоник.

– Что тут удивительного? Раз дверь снова здесь, значит, будут гости, – замялся старик.

– А когда в последний раз они были?

У меня сердце кольнуло – вдруг мой одноклассник Сашка тоже случайно попадал в этот мир. Ответ старика развеял надежды.

– Давно. Я еще мальчишкой был. Только они другие были с виду. Черные. И веселые.

– И вы понимали их речь? – Тоник напористо сыпал вопросами, не давая Пикселю вставить ни слова.

– А как же? Мы любую речь понимаем, – искренне удивился старик.

– А куда они делись, гости ваши?

– Прожили, детей наплодили, состарились да померли. У меня среди учеников много потомков от них. Славные детишки.

– Только черные, – обреченно додумал Тоник.

В разговоре повисла пауза, которой тут же воспользовался Пиксель.

– Она что – мигрирует? – шепотом спросил он про дверь.

– Не совсем так, но по смыслу похоже, – мы ждали продолжения туманного объяснения, но старик просто стоял и ждал от нас новых вопросов.

– Знаете, дедушка…, – начал Тоник.

– Не знаю, а про что? – удивился дед.

Тоник собрался с духом и довольно внятно рассказал про смерть Гаспара и последующие события. Не забыв упомянуть и про шляпу.

Старик сначала стоя слушал, а потом на землю сел. Зеленый дед в зеленой шляпе. Мне показалось его сейчас Кондратий хватит. Только этого нам не хватало. Но старик оказался крепче, чем я думала. Справился с волненьем и его лицо постепенно начало приобретать нормальный цвет. Даже мысль какая-то в глазах читалась.

– Мне нужно вас расспросить про это, гм, событие. Но тут и у деревьев есть уши, которые и так много лишнего услышали, – вдруг прошептал он, снова оглядываясь.

– Так пошли к нам, у нас уши только на голове могут расти, – бодро предложил Пиксель.

Дед замялся. Я видела, как ему хочется принять приглашение, но он явно чего-то опасался.

– Хорошо. Ненадолго только, – учитель громко вздохнул, как ныряльщик перед прыжком в воду.

– Заходите, не стесняйтесь. Ту вас никто не съест, – гостеприимно приговаривал Пиксель.

Он снова вошел в роль руководителя и она ему нравилась.

– Велики лучше тут оставить. Ведь мы ненадолго, – решил Тоник.

У самой двери измеритель на груди старика завертелся как бешенный, но, по-моему, кроме меня этого никто не заметил.

Как только мы перешли за порог, дед замер и стал как деревянный.

– Это что за дела! – громкий окрик застал нас врасплох.

– Придверницы, – с ужасом пробормотал старик и попытался рвануть обратно, но дверь не поддалась.

К нам быстрым маршевым шагом приближались две разъяренные тетки, вооруженные граблями. У второй, которая мне недавно понравилась, кроме грабель была еще тяпка.