Дверь

Не знаю, как на меня свалился приступ интуиции, но находясь на возвышении, где-то на середине высоты радуги я вдруг вспомнила нашу алгебраичку. Нет, я не сошла с ума от пережитого. Просто давным давно, стоя у доски, на себе испытала каково это – выслушивать пулеметные очереди из одного и того же вопроса. Так училка развлекалась, ведь и ежу понятно, что если человек не ответил сразу, то надо дать ему подумать, а не расстреливать вопросами. Но – ха! – кажется, я могу точно так же доконать книжку, а в результате… Ладно, нельзя радоваться заранее, лучше попробовать – вдруг у меня ничего не получится.

– Что сейчас делает Тоник?

Не закрывая книгу, я повторяла этот вопрос не переставая. Миллион раз, наверное. Пока язык заплетаться не стал.

– Што чичас делатоник?

Лежу на боку, прижав книгу к груди, радуга играет как огненный опал, а я улыбаюсь и даже плачу.

Теперь у меня в руках не книжка. У меня – экран с рисованным мультиком. В котором Тоник двигается. А заодно я вижу Пикселя и учителя. Отревевшись до опухших глаз, я тихо сказала, как я их всех люблю. Наверное, старик не совсем уж бестолковый. Посоветовал что-то волшебное. И ребята постарались как следует. Теперь Сварт им ничего плохого не сделает. Но и подружиться с ними не сможет. Быть может, как-нибудь потом?

К утру задремала, но меня начал мучить кашель. Но до этого едва не свернула себе шею, отлавливая Сварта, который в приступе сомнамбулизма полез на одного из Братьев. Он действовал как отъявленный скалолаз, как свихнувшийся человек-паук. Карабкался кончиками пальцев по едва заметным выступам. Скользил, но не падал. Он даже на человека не был похож – как летучая мышь-переросток.

Вместо него упала я, схватив Сварта за ноги, когда он был довольно высоко. Некоторое время он поднимался вместе со мной. Но я исхитрилась вжаться в камень всем телом и стала как якорь, Сварт оттолкнулся руками и плашмя, лицом к луне, полетел вниз, увлекая меня за собой. Но в отличие от меня, он легко приземлился на руки, сделал сальто и тут же улегся спать. А я некоторое время пыталась понять – не сломана ли у меня спина. Пошевелила ногами-руками. Перевернулась на бок. Доползла до Брата, прислонилась к нему спиной, и так, сидя, провалилась в сон.

Проснулась от яркого солнца. Лучи которого выбрались из тени скалы и нагрели мой нос. Перво-наперво, Сварт бросился смотреть на кость, которая действительно начала меняться. Он позвал меня посмотреть. Костью это уже было сложно назвать. За ночь она приобрела очертания плохо вылепленного стилета. Узоры еще не образовались, но намек на них проглядывался однозначно.

– Я рада за тебя, – кашляя, поздравила я.

– Быть может, сегодня все свершится.

Он оказался прав. В полдень трансформация была завершена. Осталось заняться приручением палочки. О чем я и заявила, повторив слова учителя.

– Приручить? Дурость какая. Она и так знает, что я ее хозяин. А заряжать я ее буду на проклятом острове. Там самая подходящая магия.

– Как в аду, – согласилась я.

– Не знаю я ни про какой ад. А тебе просто завидно!

Сварт снова выглядел как взрослый дядька. Небось, долго перед зеркалом выдумывал свой образ.

– Быть может, тебе не нужно передо мной ходить в маске? – осторожно поинтересовалась я.

– Мне так удобнее. Ты не представляешь, как сложно добиться уважения без такого лица?

– А мне говорили, что у вас уважения добиваются высоким уровнем мастерства, – неосмотрительно вспомнила я.

Он здорово разозлился. У него даже голос изменился до истерического. У нас парень в классе точно такой был. По малейшему поводу впадал в бешенство. Так он Сварту даже в подметки не годился.

Я усиленно кивала головой, кашляла, не смея спорить. Но он продолжал доказывать мне, что он – лучший.

– Я не сомневаюсь, ты даже победил того парня в зеленой шляпе, – согласилась я.

– Вот именно! А ведь великий Гаспар счел лучшим его, – Сварт застыл с открытым ртом, понимая, что ляпнул лишнее.

– Великий Гаспар тоже мог ошибаться. Или он хотел показать, что добрые маги для вашего мира важнее, – я пыталась быть честной.

– Ты снова хочешь выставить меня подлецом? Мразью? Нечестным? Ты не смеешь со мной так разговаривать!

Мои робкие оправдания не были услышаны. Сварт вышел из себя и отвесил мне оплеуху, попав не по щеке, а по шее. От обиды я тут же разревелась. Надежды, что он сделал это случайно, не было.

– Плакать еще вздумала! – огрызнулся Сварт.

Сначала я плакала от обиды. Потом я вдруг очень захотела домой. Забраться в горячую ванную, вымыться, поесть до отвала и завалиться спать под уютное одеяло. Сухое. А проснувшись, понять, что дом никуда не делся и теперь все будет по-прежнему. Позвонить родителям. Поболтать ни о чем. Выслушать нотации мамы. Ответить на папины вопросы насчет моего будущего. А главное – быть в безопасности!

– Ты почему не перестаешь плакать? – уже другим тоном спросил Сварт.

– Я… я домой хочу! Я ненавижу тебя! Меня никто ни разу не бил! А ты уже второй раз. Как ты мог так со мной поступить!