Дверь с той стороны

— В класс продленного дня. Это рядом с учительской. Там утром дети со второй смены занимаются, — пояснила Екатерина Федоровна. Она сидела за своим столом и делала вид, что читает.

— Ты рассмотрела девушку?

— Нет… Она отвернулась от меня. В зимнем пальто и шапке — это заметила, а лицо не видела…

— В руках у нее было что-нибудь?

— Не заметила…

— Похожа на старшеклассницу?

— Не… Вроде как вожатая. Я даже подумала, что, может, вожатая новая или кто…

— Свидетели! Горе одно, а не свидетели, — взорвалась директриса.

— Зря вы их ругаете, — сказал Горин. — Запомнить случайного встречного трудно, очень трудно.

Глеб улыбнулся. Он вспомнил, как преподаватель криминалистики юридического факультета университета дал предметный урок студентам. Во время семинара в аудиторию неожиданно вошла незнакомая женщина. Она извинилась, передала преподавателю записку и вышла. Минут через двадцать после ее ухода студенты получили неожиданное задание: описать неизвестную по методу словесного портрета. Преподаватель сказал: «Только что сообщили, что эта женщина совершила преступление и скрылась. Надо помочь милиции ее задержать. Опишите ее».

Смеялись до конца учебного года. Незнакомка, по показаниям «свидетелей», была молодой и средних лет, высокой и низкой, стройной и полной, брюнеткой и шатенкой, курносой и с прямым носом, и в платье и костюме, в туфлях и сапогах…

Горин вышел из кабинета директора школы, поднялся на второй этаж и толкнул дверь с надписью «Продленный день».

В классе группа малышей занималась шахматами. Занятия вел пожилой мужчина в очках с толстыми стеклами. Это был старый знакомый Глеба, преподаватель шахмат из Дома пионеров Лев Антонович. Поздоровались. Глеб спросил:

— Говорят, к вам примерно час или полтора назад заглядывала молодая женщина. Вы ее не видели?

— Кто-то заходил, какая-то женщина, но она тут же и вышла. Я ее не рассмотрел, — виновато улыбнулся старый мастер. — Ребята, кто видел тетеньку, которая на прошлом уроке заходила к нам в класс?

— Я видел! — вскочил вихрастый черноволосый мальчик.

— Миша всегда все хочет знать и быть везде первым. Увы!

— Ты запомнил ее? Сможешь узнать? — спросил Горин. Миша молчал, опустив голову.

— Ребята, кто рассмотрел и запомнил женщину? — повторил вопрос Горин.

Руку подняла маленькая кареглазая девочка с венчиком косичек на голове.

— Ты запомнила?

— Да, — встала девочка.

— Знаете, Глеб, если Танечка сказала, что сможет узнать, это заслуживает внимания. На нее можно положиться, — сказал Лев Антонович.

Шахматный урок закончился. Дети шумно расходились. Только мастер, Горин и Танечка остались на своих местах.

— Таня, женщина, что заглядывала в ваш класс, моложе или старше вашей учительницы?

— У нее губы и глаза накрашены. Она некрасивая, — покраснев, ответила Таня.

Глеб понял, как осторожно и точно надо задавать вопросы девочке, которая свою учительницу видит богиней.

— Таня, а почему ты обратила на нее внимание? — спросил Лев Антонович.

— Она улыбнулась, как королева…

— Какая королева? — удивился Горин.

— О, я должен объяснить это, — сказал учитель. Он достал из своего потертого, набитого книгами портфеля небольшой альбом, раскрыл его и спросил Таню:

— Эта королева?

— Да, — ответила Таня.

Глеб с любопытством посмотрел на фотографию картины. На ней была изображена дама с короной на голове. Королева торжествующе, злорадно улыбалась.

— Перед вами альбом фоторепродукций картин очень интересной, самобытной художницы из Казани Галины Сатониной. Картины Сатониной необычны, содержат неожиданные аллегории и выполнены удивительно талантливо и искусно. Если хотите, посмотрите весь альбом.

— Спасибо, с удовольствием посмотрю, но… немного позже. Танечка, что, эта женщина была похожа на шахматную королеву?

— Нет, но она вот так улыбалась…

— Ты смогла бы узнать ее? — еще раз спросил Горин.

— Я ее запомнила, — просто ответила Таня.

Из кабинета директора школы Глеб позвонил в научно-технический отдел управления милиции Ленинграда. Уговорил специалиста по композиционным портретам эксперта Петрову сделать работу с Таней срочно.

Договорившись с учительницей, Глеб повез Таню в Ленинград. В электричке вспоминал, как над первыми фотороботами молодого специалиста Люси Петровой все посмеивались. Говорили, что они не имеют индивидуальных черт и по ним никого узнать нельзя. Горин, как и все в то время, тоже относился к фотороботам отрицательно. Но однажды, когда Петрова составила очередной фоторобот девицы, подозревавшейся в краже, Глеб с его помощью моментально раскрыл преступление. В соседнем с местом кражи общежитии Глеб показал фоторобот. По нему узнали одну из бывших жиличек общежития. Глеб в тот же день ее задержал и даже смог вернуть все похищенные ею вещи.

С тех пор Глеб стал ярым защитником Петровой и поклонником ее фотороботов.

Прямо с вокзала Глеб и Таня проехали к Петровой. Кабинет ее был заставлен разными приборами. Петрова не разрешала никому присутствовать при составлении портретов.

«Мне нужен контакт со свидетелем, его полное доверие ко мне и высокая степень сосредоточенности, чтобы вспомнить мелкие подробности…» — говорила Люся.