Дверь в чужую осень (сборник)

Первую бутылку я прикончил не до конца, всегда умел рассчитывать выпивку. Как только понял, что дошел до нужной кондиции, закупорил остаточки, спрятал бутылку и помаленьку соскользнул в сон. Вторую растянул на два дня, ел мало, больше спал, так что, когда почти добрался до фронтовых тылов, оставалась еще банка консервов и пара сухарей, так что часы толкать не пришлось. Как оно всегда и бывает, на последнем отрезке пути, пусть и невеликом, пришлось потыкаться-помыкаться: никто не знает толком, где такой полк, к тому же секретность соблюдается вовсю, на указателях не обозначения частей и даже не номера полевой почты, а попросту: «Хозяйство Иванова» или там Козлодрищенко. Кто знает, тот найдет, кто не знает — поблукает. Ну, когда я добрался до позиций нашей дивизии, стало гораздо легче, нашлось кому растолковать дорогу, и фамилии на указателях начали попадаться знакомые. Добрался. Встретили хорошо — правда, как оно и бывает, не все мои старые сослуживцы оказались в наличии: кто в госпитале, кто убит…

Никому я эту историю на фронте не рассказывал. Кто поверит? Да и после войны, на гражданке, только раз. Собственно говоря, и не рассказывал вовсе. Просто встретился мне человек, родившийся в том самом городе и долго там проживший. Вот я и попытался осторожненько, обиняками выяснить: не слышал ли он что про плохое место у вокзала? Но вопросики задавал так осторожно, очень уж издали заходил… Он ничего не понял, и я не стал откровенничать.

Меня так никогда и не тянуло постараться узнать побольше о месте, куда так неожиданно занесло. Характер не тот, чихать мне, по большому счету, на всякие там нераскрытые тайны, пусть даже касавшиеся меня лично. И газеты я почитывал, и книги, но нигде не встретилось упоминания о чем-то похожем, а специально я не искал.

Довелось мне побывать в том городе еще раз, уже году в пятьдесят пятом, в командировке. Уже в совершенно другом качестве: давно закончил техникум, работал техником-строителем. Если прикинуть, тот же сержантский состав, только на гражданке. Техником-строителем я и на пенсию ушел, никогда не пробовал подняться повыше, всю жизнь так и проходил в сержантском составе, что военном, что гражданском. Вряд ли из-за отсутствия ума или по недотепистости. Просто… Меня и такая жизнь вполне устраивала еще с фронта: с сержанта спрос меньше, чем с офицера, не взваливаешь на себя лишнюю ответственность — и на гражданке, в общем, то же самое, разве что вместо сержанта техник, а вместо офицера — инженер. Вы только не подумайте, что я ленился или волынил. Служил исправно и работал потом не хуже других, имеется и значок «Ударник коммунистического труда», и медаль «За трудовое отличие». Просто никогда не хотел подняться выше, мне и так жилось хорошо…

Так вот, в те времена пассажирские авиаперевозки еще не приняли того размаха, что нынче, о Ту-104 еще и не слыхали, летали в основном Ли-2, часто бывшие военно-грузопассажирскими, и «сержантский состав» вроде меня, техника, главным образом ездил по железной дороге. Благо времена давно уж невоенные, не было той толчеи, все культурнее — билет с местом, плацкарта, чай разносят, вагоны-рестораны имеются…

Вокзал не особенно и изменился, разве что подкрасили-подновили, да близлежащие домики снесли все до одного, вовсю шли новостройки. Однако не только горушка — а куда же ей деться? — осталась на прежнем месте, но и трансформаторная будка прежняя, только выкрашенная заново. Ни по приезде, ни при отъезде я, конечно, и не подумал туда лезть: хватило одного раза, нечего искать дурных приключений на собственную задницу, я не юный пионер из приключенческих романов, которыми у меня сынишка зачитывался. Выскользнул живой-здоровый — и прекрасно. Кому-то могло и не повезти, если я не один такой. Только подумал без особого интереса: если сейчас у нас зима, там, наверное, лето? И выкинул опять из памяти. Ну вот такой уж я человек приземленный, каков есть…

ОТ АВТОРА: Вот что самое интересное: это единственная история, из всех мне рассказанных, получившая неожиданно продолжение в более поздние времена. Разговор с бывшим сержантом состоялся осенью восемьдесят второго, а гораздо позже, уже в две тысячи шестом пришло письмо по электронной почте. Человеку только сейчас попала в руки моя книга «НКВД: война с неведомым», вышедшая три года назад, — и он решил поделиться загадочным случаем из собственной жизни. Ну, не он первый: после той книги мне прислали с полдюжины подобных писем: «А вот у меня был случай…» Иным, в принципе, можно и поверить, иные выглядели списанными из всяких дешевых газет и журнальчиков, специализировавшихся на «чудесном и непознанном» (где сплошь и рядом печатали дикую залепуху, стопудово высосанную из пальца). Я и сам, грешным делом, однажды сфабриковал подобную «сенсацию», и она, как говорится, ушла в народ, зажила самостоятельной жизнью (но я об этом подробно рассказывал в одной из книг серии «Сибирская жуть» и повторяться не буду).