Дверь в детство (СИ)

Егор повернул голову в сторону сопровождавшей его девушки, пытаясь одновременно припомнить тот день, когда это происходило с ним двадцать четыре года назад, и к своему огорчению, совсем не смог ничего вспомнить. Ему нужно было действовать примерно так же, как это происходило в тот раз, чтобы постараться точно следовать «исходному маршруту» хронологии, но, силясь сейчас вспомнить день своего экзамена по литературе, Егор вдруг понял, что память его пуста. Он ещё раз напряг мысли, силясь извлечь из своей головы хотя бы что-нибудь, и, в конце концов, вспомнил лишь несколько малозначительных деталей, которые в данный момент не имели абсолютно никакого значения.

Неожиданно его выручила сама Ленка. Она внезапно пришла Егору на помощь, защебетав своим бархатным, звонким голоском:

— Скоро состоится школьный выпускной бал. Говорят, все ребята готовят для такого случая новые костюмы?

Эти слова вдруг взорвались в голове Егора, словно атомная бомба. И он вспомнил.

«Конечно, как же он мог забыть! Ведь тогда, в тот день после своего последнего экзамена они с Ленкой точно также шли из школы, и та вдруг заговорила про школьный бал».

Воспоминания о подробностях того самого дня в один короткий момент хлынули на Егора, словно холодная вода из внезапно прорвавшейся плотины. Он вспомнил и этот недолгий разговор с Леной, когда та вдруг заговорила о выпускном вечере, и другие подробности той давно забытой беседы.

Всплыло вдруг и то, как уже спустя годы, пока воспоминания о том дне еще были достаточно свежи, Егор неоднократно прокручивал в голове тот самый день, однако лишь многим позже он окончательно разобрался в той причине, по которой Лена затронула тему про костюм и про балл. Всё было просто: она лишь хотела, чтобы там, на том школьном балу Ленка могла почувствовать себя немного принцессой в своём нарядном платье, и чтобы Егор хоть капельку побыл для неё принцем.

Сейчас на вопрос Лены Егор пробормотал что-то вроде утвердительного ответа, после чего они вместе вышли во двор школы и неторопливо отправились в сторону своего двора.

Неспешно шагая вдоль широкого тротуара, Егор, вдруг, подумал ещё кое о чём, и от этих мыслей дыхание его перехватило. Он вдруг вспомнил, что тогда, во время такого же точно разговора в своей прежней жизни, он повел себя с Ленкой, как самый последний болван. В тот раз, более двадцати лет назад, пока они шли в сторону дома, повинуясь какому-то мимолётному приливу дурного настроения, он не только не поддержал беседы с девушкой, но почему-то вообще заявил, что никуда и ни на какой балл идти не собирается.

Сейчас, переживая этот день во второй раз, и прокручивая их с Леной разговор в своей памяти, Егор вдруг вспомнил, как тогда его спутница отчего-то вдруг замкнулась, и после этого они прошагали всю оставшуюся часть пути до родного двора практически молча.

Проклиная себя за то, что сейчас, в этот самый момент ему следовало поступить точно так же, как и тогда, чтобы соблюсти режим максимальной секретности, Егор не выдержал и даже остановился посреди дороги. Вместо того, чтобы следовать строгой инструкции, он решил: «Да пропади оно всё пропадом, не могу я этого сделать! У меня просто не хватит на это сил!»

Немного подумав, Егор решился на ещё один совершенно безумный шаг, который мог грозить ему самыми печальными последствиями.

— Знаешь, — сказал он вдруг, улыбнувшись и посмотрев на Лену совсем не так, как того требовала ситуация — а, действительно, куда нам торопиться. Ты ведь не спешишь домой?

— Нет, конечно — улыбнулась в ответ девушка, так же, как и Егор, перестав вдруг шагать.

— Тогда давай вместе сходим в сквер. Просто погуляем.

— Ты… — Лена, казалось, даже вначале не поверила своим ушам — хочешь, чтобы мы погуляли вместе в сквере? Вот так, просто?

— А что тут такого — Егор вдруг подошел ближе и аккуратно взял девушку под локоть и украдкой посмотрел по сторонам.

Он неплохо помнил те времена, когда каждый раз старался избегать каких либо ухаживаний в отношении Ленки. Ведь по его глубокому убеждению та была настолько близким другом, каким только может быть самый настоящий дворовый и школьный товарищ — тот, с кем они выросли, играя во все без исключения детские игры. Это только потом, несколько месяцев спустя, когда Егор вдруг узнает, что Лене с родителями предстоит уехать на Дальний Восток, он неожиданно для самого себя с горечью и ужасом оценит катастрофичность такого факта. А ещё он внезапно поймёт, что потерял самую близкую и… самую любимую — да, именно любимую — девушку на свете…

Еще до того, как они окончательно покинули двор школы, несколько хихикающих парней и девчонок, глядя на то, как Егор под руку с Леной направляются к ближайшему скверу, бросили им вслед по паре фраз, общий смысл которых сводился к известным всем дразнилкам про «тили-тили тесто…»

Однако теперь, в отличие от прошлого раза, Егору вовсе не было неловко. На этот раз он шел уверенной ровной походкой, и ему было ровным счетом наплевать на то, что думают о нём теперь уже бывшие одноклассники.