Дверь в лето

Попытался — очень подходящее слово. Пит не терпит, чтобы его брал в руки кто-нибудь, кроме меня и Рики. Да и я не рискнул бы трогать его, когда он воет, без предварительных «переговоров»: когда кот нервничает, с ним надо обращаться, как с гремучей ртутью. Но будь он даже в хорошем настроении, он все равно никому не позволил бы безнаказанно брать его за шкирку.

Пит вцепился ему зубами в палец, а когтями — в руку. Майлс вскрикнул и выпустил его.

Белла крикнула: «Посторонись!» и кинулась на Пита с кочергой. Намерения Беллы были вполне ясны. Оружие и сила у нее были. Вот только обращаться с этим оружием она не умела, а Пит своим владел как следует. Он поднырнул под опускающуюся кочергу и вцепился в Беллу всеми четырьмя — по две лапы на каждую ногу.

Белла вскрикнула и уронила кочергу.

Остального я почти не видел. Я по-прежнему смотрел прямо перед собой и видел большую часть комнаты, но только в пределах своего поля зрения, потому что никто не приказал мне поворачивать голову. Так что остальное до меня доходило в основном в звуках, за исключением одного кадра, когда они оба промелькнули перед моими глазами, гонясь за котом. А потом сразу же в обратную сторону — преследуемые котом. После этого я мог только слышать шум битвы: топот, крики, ругань, вопли и грохот падающих предметов.

Не думаю, однако, что им удалось до него даже дотронуться.

Худшее, что могло со мной случиться, — то, что в звездный час Пита, в день его великой битвы и великой победы я не только не видел подробностей сражения, но и был совершенно не в состоянии оценить их по достоинству. Я мог видеть и слышать, но не мог чувствовать. В великий Момент Истины Пита я был нем и слеп.

Теперь, вспоминая все, я испытываю чувства, которых был лишен тогда. Но это не одно и то же: теперь я навеки обездолен, словно человек, проспавший свой медовый месяц летаргическим сном.

Внезапно грохот и крики прекратились, и вскоре Майлс и Белла вернулись в гостиную. С трудом переводя дух, Белла сказала:

— Кто оставил открытой сетчатую дверь от комаров?

— Ты! Помолчи. Он уже удрал. — Лицо и руки у Майлса были в ссадинах, и он безуспешно пытался унять кровь на исцарапанном лбу. Судя по одежде, он где-то оступился и упал. Пиджак на спине был порван.

— А вот черта с два! Пистолет в доме есть?

— А?

— Пристрелю эту поганую кошку. — У Беллы видок был еще почище, чем у Майлса. Открытого тела, до которого сумел добраться Пит, у нее было больше: ноги, руки и плечи. Было ясно, что ей не скоро придется носить открытые платья, к тому же если ею немедленно не займется специалист, то наверняка останутся шрамы. Она смахивала сейчас на гарпию после раунда вольной борьбы с сестрами.

Майлс сказал ей:

— Сядь!

Она ответила ему кратко и в отрицательном смысле:

— Я убью эту кошку!

— Тогда не садись. Ступай умойся. Я обработаю тебя йодом, а ты — меня. А про кота забудь: сбежал — и слава богу.

Она сказала что-то неразборчивое, но Майлс понял.

— От такой и слышу… Подумай, Белла, если бы у меня был пистолет (я не сказал, что он есть) и ты начала бы из него палить, то независимо от того, попала бы ты в кота или нет, полиция была бы тут через десять минут, суя свой нос куда не надо и задавая лишние вопросы. Ты этого добиваешься, когда он здесь, у нас?

Он кивнул в мою сторону.

— И если ты выйдешь с пистолетом из дома, то эта тварь скорее всего прикончит тебя. — Он весь сморщился от боли. — Должен быть закон, запрещающий держать подобных зверей: он же опасен для окружающих. Ты только послушай!

Было слышно, как Пит ходит вокруг дома. Теперь это был не вой, а боевой клич: он предлагал им выбрать оружие и выйти — по одному или обоим сразу.

Белла прислушалась, и ее передернуло. Майлс сказал:

— Не беспокойся, внутрь ему не войти. Ту сетчатую дверь, что ты забыла закрыть, я запер.

— Я не забывала ее закрыть!..

— Как знаешь…

Майлс обошел комнату, проверяя, заперты ли окна. Вскоре Белла ушла, а вслед за нею и Майлс.

Через некоторое время Пит замолчал. Долго ли их не было, я не знаю: время для меня ничего не значило.

Белла вернулась первой. Лицо и прическа у нее были в полном порядке. Она надела платье с длинными рукавами и высоким воротом и новые чулки вместо порванных Питом. Кроме кусочков пластыря, следов битвы на ее лице видно не было, и если бы не унылое выражение на физиономии, то при других обстоятельствах я бы нашел ее даже привлекательной.

Она подошла прямо ко мне и велела встать. Я встал. Она быстро и умело обыскала меня, не забыв про кармашек для часов, карманы рубашки и даже косой внутренний карманчик на левом борту, которого нет у большинства пиджаков. Улов был невелик: немного денег в бумажнике, удостоверение личности, водительские права, ключи, мелочь, несколько скрепок, ингалятор от смога и конверт с чеком, который она сама мне и отправила. Она перевернула чек, прочла передаточную надпись, которую я сделал на обороте, и удивилась:

— Что это, Дэн? Покупаешь страховку?

— Нет. — Я бы рассказал ей все, но я мог отвечать только на последний из заданных вопросов.