Дверь в темную комнату

Не прошло и пяти минут, как официант появился в зале с подносом, на котором стояли два фужера. Один бокал он с самой очаровательной улыбкой поставил на столик, где сидели мы с Павлом. Затем он прошествовал через весь зал и поставил второй бокал перед типом в бейсболке. Скорее всего, неизвестный начал отрицать заказ, говоря что это ошибка, но официант – как я его и просила – заявил, что это сюрприз, для пущей убедительности он обернулся и указал на меня как на главного инициатора неожиданности. Я только этого и ждала! Как только наши взгляды встретились, я торжественно подняла свой бокал, склонила голову набок и подмигнула типу в бейсболке. Очевидно, это стало последней каплей. Наш преследователь вскочил из-за стола как ошпаренный, едва не опрокинув на себя бокал красного вина, оттолкнул официанта в сторону и опрометью бросился вон из ресторана.

– Женя, что это значит?! – пискнул Павел.

– Без понятия. Но пусть он знает, что мы – отнюдь не идиоты и отлично знаем о его слежке за нами, – отчеканила я, разом погасив улыбку и резко отпустив бокал на стол. К вину я даже не притронулась.

– Ты – сумасшедшая… – никак не мог опомниться Павел. – Такая, как ты, и в сотый раз полезет к Борису Завьялову! Ох… Погубишь ты меня, Женя… Погубишь!.. – простонал он, схватившись за голову и раскачиваясь из стороны в сторону.

– Конечно, когда твой дед нанял меня в качестве твоего телохранителя, он предоставил мне уникальный шанс поквитаться с тобой за то, что ты подставил меня на стройке, но… Считай, что тебе повезло, я не мстительная, – заверила я Павла. Быстро поднялась, намотала на шею шарф. – А теперь – поехали! Нам нужно отыскать Бориса, – похлопала я этого несуразного типа по плечу.

Он мучительно застонал, но спорить не стал, покорно поднялся со стула, надел куртку и обреченно поплелся за мной.

* * *

Но мы не смогли отправиться сразу же на поиски Бориса. Мне на сотовый позвонил Прокофий Савельевич с настоятельным требованием – дать полный отчет о жизни и здоровье его единственного и горячо любимого внука. При этом мои заверения, что с его отпрыском все в полном порядке, старика не удовлетворили. Дед хотел увидеть результат и моей работы воочию, то бишь, потребовал срочного рандеву с внуком. Я вздохнула, Павел развел руками, но делать было нечего – пришлось нам ехать на Астраханское шоссе, где проживал господин Вележев, и держать ответ перед заказчиком.

В уже знакомом мне кабинете с занавешенными окнами и кожаными диванами мы расположились вокруг письменного стола, и за чашечкой ароматного чая с печеньем я поведала старику историю о наших злоключениях, тактично умолчав о своем знакомстве с Громовым.

– Вот оно как… – тяжело вздохнул старик. – Значит, какой-то Роман Самойлов просто-напросто решил подставить моего внука?.. Хотел забрать себе все драгоценности и сбежать…

– Все указывает на то, что так все и было. Беда в другом – Борис Завьялов искренне убежден, что драгоценности находятся у Павла. Поэтому на вашего внука и устроили охоту. Но это дело поправимое.

– Надеюсь… Надеюсь… – пожевал губы старик, подумал, поднял голову. Поблекшими глазами он посмотрел на притихшего Павла, жевавшего печенье, на меня, и спросил: – А что это за наркобарон? Я так понимаю, что с него и началась вся эта каша?..

– Непонятно, – пожала я плечами. – Наркобарон точно существует, за его драгоценностями вели охоту как минимум три человека. Но… пока это и все, что нам о нем известно.

– И вы не пытались его найти? – спросил старик.

– Моя задача – охранять вашего внука. Пока что единственный человек, от которого реально исходит опасность, – Борис Завьялов. С этим я работаю. Что же касается наркобарона… Вполне возможно, ему даже ничего не известно о том, что в этой истории замешан еще и ваш внук.

– Может быть… Может быть… – прошамкал Вележев.

Мы пробыли у старика около часа. Он подробно выспросил нас о том, как и где мы устроились, справился у Павла о его житье-бытье на новом месте, дал мне несколько советов, как именно его драгоценного внука нужно охранять. Мы внимательно слушали дедушку, покладисто отвечали на его вопросы, пили чай и делали вид, что никуда не торопимся.

– Спасибо, что не проболталась о моем карточном долге, – сказал Павел, когда мы вышли из квартиры старика и сели в мое авто. Он явно все это время просидел как на иголках и только теперь смог свободно вздохнуть.

– Послушай, у тебя такой прекрасный дед, он так о тебе заботится. Может, стоило рассказать ему всю правду? – от души посоветовала я.

– Нет! – прежде чем я успела закончить, перебил меня Павел. – Дед никогда не должен узнать о том, что я играл в карты. Он этого не выдержит! Он мне этого не простит!

– Возможно, он бы реально помог тебе решить вопрос с Громовым.

– Громов – аферист! – в сердцах крикнул Павел. – Он специально сел со мной играть, наверняка мухлевал, сделал все, чтобы я проиграл. Все – лишь для того, чтобы впутать меня в эту мерзкую историю с бриллиантами! Нет! Никогда я не расскажу об этом деду!