Дверь в Вечность

По субботам они с мужем ходили на рынок. Каждый такой поход занимал, как правило, весь день, так как Ренко постоянно останавливался с кем-нибудь поболтать — знакомых у него было полгорода. Он явно гордился умницей и красавицей женой, и поход на субботний базар был для него своеобразным "выходом в свет".

Раз в месяц они навещали родителей Ренко. Те жили в собственном доме, большом, шумном и по-харрожски хлебосольном. У них постоянно что-то готовилось на кухне и работал включенный телевизор. Мать и сестра Ренко громко и оживленно разговаривали, стараясь перекричать шум какого-нибудь идущего на экране боевика.

Этот вечер был точно таким же, как и остальные вечера в доме родителей мужа — обильный ужин, чай и много разговоров под звуки телевизора.

— Элис, доча, тебе нехорошо? — спросила свекровь, заметив, что девушка сидит за столом какая-то кислая.

— Голова болит, — соврала Лис, отставляя чашку с недопитым чаем. — Я лучше пойду лягу.

— Тебя не тошнит? Может, ты беременна?

— Не знаю. Надо будет сходить к врачу. — Лис ушла в соседнюю комнату, легла на диван и накрылась пледом, слушая, как в гостиной муж, свекровь и золовка радостно обсуждают ее несуществующую беременность. Она чувствовала себя последней предательницей. Они ведь приняли ее как родную. А она…

Она давно уже поняла: все, что она делает — и составление букета из купленных на рынке цветов, и красиво накрытый стол, и сшитое своими руками новое платье — она посвящает не мужу. Правда, тот, кому она хотела бы это посвятить, не нуждается в домашнем уюте.

Л'Ронг, Снежный Дракон, рыцарь Вечности…

Лис еще пробовала сопротивляться. Она устраивала вечеринки для Ренко и его приятелей. На вечеринках было шумно и весело, и пиво лилось рекой. Потом, когда гости расходились по домам, она появлялась перед мужем в соблазнительном наряде, он начинал ее страстно целовать, подхватывал на руки и уносил в постель. Но это не помогало. Она больше не могла бороться с самой собой.

Она больше не могла скрывать от себя, что Л'Ронг — ее Идущий Рядом…

Делая нехитрую работу по дому, Лис мысленно обращалась к нему. И она чувствовала его ответ, его мысли, обращенные к ней — то прозрачные и чистые, как хрусталь, то обнимавшие ее мягким теплом, как утренние солнечные лучи. Он словно был рядом с ней — незримо присутствовал в доме, встречал ее в саду, оставался сторожить ее сон, когда она ложилась спать. Он тихонько стоял за ее спиной, когда она зажигала свечу перед портретом матери…

"Л'Ронг, зачем? Почему — ты? Мы разные, мы не сможем быть вместе!.."

Она уже знала его ответ. "В Вечности мы все едины"…

В "Компьютарии" Л'Ронг не появлялся, но Лис знала — мысленно он здесь, он сидит в позе покоя рядом со столом Яна и смотрит на нее. Она сновала по магазину в своем синем платье с наброшенной на плечи шалью, отвечала на телефонные звонки, принимала заказы, и работа горела в ее руках — потому что рядом с нею был ее Снежный Дракон…

А Ренко начал ощущать эту ее раздвоенность. Ему было непонятно, что происходит с его женой, но то, что Лис больше не принадлежит ему, он чувствовал. Он начал закатывать сцены ревности. "У тебя есть любовник!" — говорил он. "Нет у меня любовника, — отвечала Лис. — Ты же знаешь, что я бываю только на работе и дома". Ренко окидывал взглядом ухоженную квартиру: "Все равно ты это делаешь не для меня! Скажи, для кого?" Лис не могла сказать ему правду — он счел бы ее сумасшедшей.

Сначала она еще пыталась сохранить семью, уверяя мужа, что любит его. Потом не выдержала и сказала: "Ренко, я же мучаю тебя. Давай разведемся". "Нет, я люблю тебя! Я никуда тебя не пущу!" — и все пошло по следующему кругу.

Ренко стал вечерами пропадать в "Быке". Лис догадывалась, что он ей изменяет, но ей уже было все равно. Ей даже нравилось, что по вечерам в доме тихо, что нет бесконечных шумных компаний и орущего телевизора. Она надевала нарядное платье, ставила на пол стеклянную вазу с зажженной свечой и садилась на подушку для медитаций; она знала, что Л'Ронг сидит напротив и они медитируют вместе.

Однажды она достала подаренный Л'Ронгом компакт-диск. Это была арусианская музыка; Бог весть где меклонец ее раздобыл. Слушая мягкий женский голос, певший на незнакомом языке под аккомпанимент гитары и флейты, она поняла — больше так продолжаться не может.

Она собрала и покидала в аэробус свои вещи. Сняла со стены тренировочый меч и оставила на столе записку: "Ренко, я ушла. Ты все равно не смог бы жить со мной. Я слишком ранена своим прошлым. Спасибо тебе за все и прости. Элис". По дороге она заехала к Карен и взяла ключи от здания общины, сказав, что будет присматривать за домом сама.

Здание общины встретило ее ночной тишиной. Пройдя по коридору, Лис вступила в полумрак святилища, освещенного единственной свечой. Возле свечи в позе покоя сидел Л'Ронг.

— Я пришла, — тихонько сказала Лис.

— Я знал, что ты придешь, — отозвался меклонец. — Поэтому я и остался, чтобы дождаться тебя.

Лис присела на подушку напротив горящей свечи.