Двергурим. Бессмертный

Сто двадцать хадар во главе с Дагной и Сумраком выстроились перед гермозатвором на Четвертый Ярус. За ними ожидало еще около полусотни решительно настроенных дварфов с пустыми баулами на спинах. Добровольцами вызвались едва ли не все, кто был на Третьем Ярусе, но потомок Громра выбрал только самых крепких двергур, привыкших к тяжелой работе. Люди сгруппировались возле своего командира в полной боевой готовности, а старшина Нодур, несмотря на сломанную руку, по уже сложившейся традиции дождался утвердительного кивка владыки Дренг-ин-Дара и сунул ключ в скважину.

Никто не шелохнулся, когда тяжеленная дверь дрогнула и начала свой путь по полукруглой рельсе. И лишь когда она достигла крайней точки, старшина указал на открывшиеся в стене огромные шестерни. Дагна без раздумий всадил между зубьев широченный клинок Рингира, намертво блокируя механизм. Хадар, согласно полученным приказам, неспешно втягивались в проем, сохраняя идеальный строй и стену щитов. И когда последние воины, поблескивая мифрилитовыми спинами, скрылись за порогом, владыка Дренг-ин-Дара пропустил добровольцев, а затем резким движением выдернул Рингир и вместе со своими товарищами устремился в авангард их маленького войска.

Бронзовая плита со скрежетом вернулась в свое изначальное положение, а из ее центра выступил ключ.

- Надеюсь, все завершится сегодня, - пробормотал Нодур, пряча его в поясную сумку. – Лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

***

Наступила новая неделя и сегодня был особый день. С трудом поднявшись по узкой винтовой лестнице на центральную башню дворца, молодой дварф в отделанных золотом мифрилитовых латах подошел к стене и отодвинул заслонку бойницы. Затем перешел к другой, третьей, четвертой. Этот ритуал он совершал в полном одиночестве. Его взору предстало то же печальное зрелище, что и все предыдущие месяцы. Площадь перед дворцом, все ближайшие улицы, сколько хватало взора, были заполнены колышущимся морем его мертвых подданных. И каждую неделю тяжкая скорбь только росла в сердце Нагмара Золотого Венца.

Вот двери здания казначейства, стоящего на противоположной стороне площади, открылись, как всегда бывало в этот день. Мертвецы расступались, пропуская вперед полностью закрытую башенными щитами, словно куполом, группу когда-то верных ему хадар. Ныне же и они были мертвы, но защищали уже не своего гардура, а собственных убийц.

Группа остановилась в сотне шагов от дворца.

- Не передумал, Нагмар? – раздался крик из-за щитов.

Полгода назад ответом был свист арбалетных болтов, хлеставших из каждой бойницы. Но это оказалось безрезультатно. Щиты были сомкнуты так плотно, что, даже если удавалось пробить один, за ним скрывался другой. До тех, кто стоял в центре, было не добраться за несколькими рядами щитоносцев. Но враг не собирался оставлять дерзкую попытку безнаказанной. В тот день прямо на глазах короля Морингарда была казнена сразу сотня двергур. Которые, минутой спустя, пополнили ряды врага.

- Сколько у тебя осталось еды, король? Кладовые дворца не бездонны. Признаться, я удивлен, что вы все еще не сдохли с голода, но это дело времени. У меня, в отличие от тебя, оно есть. Но я терпеть не могу тратить его впустую. Ты знаешь, что сейчас произойдет.

Нагмар, до скрежета сомкнув зубы от безысходности, наблюдал за тем, как мертвецы тащат несколько десятков связанных по рукам и ногам дварфов к дворцу.

- Сколько еще должно умереть, чтобы ты понял, что выбора нет? Хочешь дождаться, когда твой народ кончится?

Король молчал. Он уже видел это не раз - чтобы поддерживать армию мертвых, эльфам нужно было приносить жертву своим проклятым кристаллам каждую неделю. Впервые увидев это, на другой раз он отдал приказ расстреливать несчастных, в надежде облегчить их участь и не дать устройствам врага пищи. Но эльфы тут же подняли убитых, а взамен лишили жизни вдвое больше двергур. Просто так. В назидание. С тех пор ни один кархейн не сделал более ни единого выстрела. Любая попытка как-то помешать замыслу врага была бесполезной и лишь множила число мертвецов.

А потому, всё, что оставалось Нагмару Золотому Венцу – это неделя за неделей смотреть на то, как его народ погибает. И ждать чуда. Когда-то иссиня-черные волосы и борода его серебрились от ранней седины, а глубоко запавшие от горя глаза, обрамленные непроходящими темными кругами, горели жаждой отмщения.

Сегодня был особенный день.

- Отдай ключ, Нагмар. Тебе даже не нужно выходить – брось его со стены и скоро всё закончится. Нам не нужен твой Морингард, упрямец, сколько повторять? Мы заберем мертвецов и уйдем, а ты, уверен, не сразу, но сумеешь как-нибудь обойти гермозатворы. Подумай о тех, кто еще жив, и о тех, кто заперт на нижних ярусах! Закрыв нас в Морингарде, ты сам обрек его на гибель! Все должно было закончится за три дня, но ты растянул это на полгода!

«Болтай-болтай», - подумал король Нагмар, спускаясь вниз.