Двери между мирами

– Это не обязательно верно, – возразил Эдди. На миг ему послышался голос Одетты – «Вам следовало бы состоять в команде спорщиков, Эдди» – однако он отогнал эту мысль. – Может быть, явилась кошка и Одетта попыталась ее застрелить, но первые два патрона в твоем револьвере дали осечку. Черт побери, может, не два, а четыре или даже пять. Кошка добирается до нее, калечит, вот-вот убьет, и вдруг… БАБАХ! – Эдди звонко стукнул кулаком по ладони – картина, стоявшая у него перед глазами, была такой живой и яркой, словно он видел все это воочию. – Пуля убивает кошку, или, может, только ранит, или просто пугает, и зверюга дает деру. Что скажешь?

Роланд негромко заметил:

– Мы бы услышали выстрел.

На секунду Эдди застыл, потеряв дар речи, не в силах придумать никаких встречных доводов. Конечно, они бы непременно услышали выстрел. Когда они в первый раз услышали мяуканье дикой кошки, та, должно быть, находилась в пятнадцати, если не в двадцати милях от них. Пистолетный же выстрел…

Он неожиданно хитро посмотрел на Роланда и сказал:

– А может быть, ты слышал. Может, пока я спал, ты слышал выстрел.

– Он бы разбудил тебя.

– Только не сейчас, старик. Я так выматываюсь, что засыпаю…

– Мертвецким сном, – прежним мягким тоном закончил стрелок. – Это чувство мне знакомо.

– Тогда ты понимаешь…

– Это не то же самое, что быть мертвым. Вчера ночью ты отключился именно так, но стоило завизжать одной из кошек – и ты в считанные секунды очнулся и оказался на ногах. Ведь ты тревожишься за эту женщину. Никакого выстрела не было, Эдди, и ты это знаешь. Ты бы непременно его услышал. Оттого, что она тебе небезразлична.

– Ну так, может быть, Одетта размозжила голову этой твари камнем! – закричал Эдди. – Откуда, черт возьми, мне это знать, если вместо того, чтобы проверять возможные варианты, я стою тут и препираюсь с тобой? Может, она лежит где-то там, наверху, раненая! Вот что я хочу сказать, старик! Раненая или умирающая от потери крови! Понравилось бы тебе, если бы я прошел с тобой в дверь и, пока мы были бы на другой стороне, Одетта бы умерла? Понравилось бы тебе, если б ты оглянулся раз – дверь на месте, оглянулся другой – а ее как не бывало, потому что не стало Одетты? Тогда ты навсегда застрянешь в моем мире, а не наоборот! – Юноша стоял, сжав кулаки, тяжело дыша и сердито сверкая глазами.

Роланд ощутил усталое раздражение. Кто-то – быть может, Корт, но ему казалось, что, скорее, отец – любил говорить: «Что спорить с влюбленным, что пытаться выпить океан ложкой – все едино». Если этому присловью требовалось какое-нибудь подтверждение, оно стояло сейчас перед Роландом, все – дерзкий вызов и готовность защищаться. «Давай-давай, – говорила поза Эдди Дийна. – Валяй, стрелок, я могу ответить на любой вопрос, какой ты мне задашь».

– Могло случиться так, что ее нашла не кошка, – сказал теперь Эдди. – Пусть это твой мир, но, по-моему, в этой его части ты бывал не чаще, чем я – на Борнео. Ты ведь не знаешь, что может рыскать в холмах наверху, верно? Вдруг она попала в лапы, к примеру, какой-нибудь здоровенной обезьяне?

– Да уж. В чьи-то лапы она попала, – согласился стрелок.

– Ну, слава Богу, болезнь не окончательно лишила тебя здравого рассуд…

– И мы оба знаем, чьи это лапы. Детты Уокер. Вот кому она попалась. Детте Уокер.

Эдди открыл рот, но при виде беспощадного лица стрелка все доводы молодого человека ненадолго, всего на несколько секунд (которых, впрочем, обоим хватило на то, чтобы признать правду), выродились в молчание.

– Так быть не должно.

– Подойди-ка поближе. Толковать, так толковать. Всякий раз, как мне приходится перекрикивать волны, это выдирает из моей глотки очередной кусок. Во всяком случае, ощущение именно такое.

– Бабушка, бабушка, а почему у тебя такие большие глазки? – сказал Эдди, не двигаясь с места.

– Черт побери, что ты мелешь?

– Есть одна такая сказочка. – Эдди и в самом деле спустился чуть пониже, но прошел по склону совсем немного, ярда четыре, не больше. – Небылица. А небылицы – это то, что у тебя в голове, если ты веришь, будто сумеешь уговорить меня подойти к этому креслу достаточно близко.

– Достаточно близко? Зачем? Не понимаю, – сказал Роланд, хотя все прекрасно понимал.