Двери паранойи

Возле моего левого уха раздался тихий голос. Тот самый безликий голос, который я слышал когда-то в комнате с черным алтарем. Звуковой двойник молчаливого латиноса. Мне показалось даже, что я снова почуял его запах, пробившийся сквозь вонь экскрементов.

– Мы еще встретимся, амиго! – пообещал зловещий голос.

И пропал.

* * *

…Рычание во тьме. Зоина голова врезалась мне в живот. Я ошибся, дав ей время прийти в себя. Впрочем, у меня не оставалось выбора.

Снова падая на спину, я успел ударить ее ладонями по ушам. Но ее барабанные перепонки, наверное, были сделаны из жести. По-моему, она хотела попасть мне коленом между ног и промахнулась. Я выпрямил руки, пытаясь вцепиться ей в горло, однако в зоне досягаемости находились не столь уязвимые части тела. Наконец мне удалось повалить ее, и через секунду я оказался сверху.

Я по-прежнему не испытывал боли. Кроме того, я больше не чувствовал ненависти. Я просто делал неприятную работу, которую не мог сделать никто другой. Мой ум был совершенно ясным, а удары – профессионально точными и очень эффективными. Тем, что Фариа называл направленным взрывом.

Спустя несколько секунд Зоя затихла.

Я наклонился к ее губам. Она не дышала. Во всяком случае, так мне показалось.

Лежа на ней, я понял, что не способен идти и даже ползти. Мной овладели смертельная слабость и опустошенность. Расплата за концентрацию, мать ее так! Созерцательное сознание и дыхание – вот все, чем я отличался от трупа.

Поскольку созерцать было практически нечего, кроме собственных угасающих ощущений в связи с хлюпающими звуками, которые издавало чужое дерьмо, я начал размышлять о том, как бы протянуть еще немного. И внезапно вспомнил о крестах, восстанавливающих искалеченные организмы. Черт возьми, мое положение было настолько хреновым, что я нисколько не опасался побочных эффектов и вредных последствий любого лечения, будь оно хоть трижды некромантией!…

Я пошевелил пальцами правой руки, убедился в том, что еще могу двигаться, затем схватил Зоин «анх», который был стилизован под брошь. На мое счастье, он уцелел во время нашей борьбы в партере. Оторвать его оказалось не так уж трудно – стоило мне потянуть, и он отвалился от пиджака, будто плавник от дохлой рыбы.

На брошь этот предмет (предмет ли?) был похож только с внешней стороны. Сам «анх» оказался холодным и твердым на ощупь, но из него росли какие-то липкие щупальца или лапки длиной в несколько сантиметров. И они ШЕВЕЛИЛИСЬ.

Я ощущал их беспорядочные прикосновения, словно поймал паука. Они суетливо извивались – вероятно, искали, во что бы вцепиться. Но мои пальцы их почему-то не устраивали.

И тогда я совершил странный, безрассудный поступок. Мне не пришлось отбрасывать сомнения – их попросту не существовало. Не знаю, что руководило мною – может быть, память клеток? Или гены, извращенные другими крестами, которые принадлежали прежде слугам герцога? Как бы там ни было, я поднес «анх» к левой стороне лица. В пустой глазнице возник очаг фантомной боли, словно кто-то вложил туда тлеющую головешку…

Боль утихла совсем недавно, но теперь ее разбудили щупальца креста. Они проникли вглубь, раздвигая поврежденные кровоточащие ткани. Через секунду «анх» выскользнул из моих пальцев и намертво застрял в отверстии черепа.

Попытка извлечь его привела лишь к тому, что я заорал и потерял сознание.

37

И снова моя душонка отправилась в круиз. Всякий раз, когда я намеревался подохнуть, ее почему-то тянуло в то неописуемое место, где шумела призрачная река и божественные тени давали понять, что каждый из двуногих – всего лишь пыль на ветру. Лучшим доказательством этого являлась моя полная пассивность, неспособность влиять на ход событий, кошмарное бессилие. Похоже, мне пытались намекнуть, чтобы я не лез в дела, находящиеся вне моей компетенции. Что же это за дела? Например, жизнь. Я не знал того, кто дал мне подержаться за нее на время; не знал и того, кто придет объявить об окончании срока аренды. С извинениями или без. В любом случае Свиноголовый не выглядел вежливым парнем.

* * *

…Я снова застал странный маскарад на террасах у престола Господнего. Или в полях Иалу[15] – кому как больше нравится. И были тени, и были новые вещие сны. Черная крупа сыпалась с небес – манна для тех, кто уже не испытывает жажды.

На этот раз Свиноголовый нехорошо обошелся с каким-то мертвецом или мумией. Для начала он положил тело в огромный ящик. Гроб, говоря по-нашему. Накрыл металлической крышкой и запаял его шаровой молнией.

(Я будто смотрел любимый фильм детства. Хотелось пустить слезу в припадке ностальгии, но у моей антропоморфной тени не оказалось слезных желез.)

Гроб пронесся надо мной, как железный метеорит, и рухнул в реку.

Брызги взлетели до небес. Некоторые остались там и превратились в сияющие капли звезд.

Наплыв. Чужая смерть, не моя. Моя ждала за спиной – шут без лица, колодец без дна, жутчайший шепот живьем зарытого в землю.

Темнота.

Я «ощутил» сквозь металл присутствие слепых рыб, скользивших рядом в вечном мраке. Но то были не рыбы, а рыбьи скелеты, уносимые струями ледяного течения…