Двери в полночь

— Мм, — Мышь почесала в затылке, сдвигая серую кепку себе почти на нос, — нет. Когда была война, Шеф покуривал трубку и рисовал карикатуры на Наполеона.

* * *

В левом крыле огромного здания НИИДа располагался институтский госпиталь. Именно туда привозили тех, кто мог бы породить слишком много вопросов в обычных больницах. Когда-то туда вбежала пантера, измазанная в чужой крови, со смертельно раненой девушкой на спине…

Медсестры шарахались в стороны, вжимаясь в стены, когда Оскар и Шеф шли по коридору. Оскар уже принял человеческую форму, но все равно больше напоминал зверя. Шеф, идя с ним рядом, казалось, порождал за собой завихрения воздуха.

Двое мужчин завернули за угол, где наткнулись на врача — низенькое полное существо мужского пола, более обычного покрытое волосами. Белый колпак держался у него на сильно выдающихся вверх и в стороны ушах, зацепленный на груди стетоскоп свисал почти до самого пола — доктор едва доставал мужчинам до пояса. Боссы Института мгновенно остановились, чуть склонив головы, — крохотный врач не раз вынимал пули из Оскара и как-то даже зашивал Шефа.

Сейчас его внимательные черные глаза, больше напоминающие глаза грызуна, чем человека, были грустны. Он перевел взгляд с одного на другого, вздохнул и знаком велел следовать за собой.

— Не знаю, кому из вас стоит это говорить, а кого выгнать за дверь, — начал он, облокачиваясь о свой, созданный по его габаритам, стол.

— Мы оба, — Шеф коротко взглянул на Оскара, — она наша воспитанница.

Врач хмыкнул:

— Ах, Шеферель… Доигрались вы. Оба.

Из горла Оскара вырвался короткий рык, Шеф оглянулся на оборотня и шагнул к существу в колпаке:

— Что с ней?

Тот положил руки на стол, соединив кончики пальцев.

— Она привлекла слишком много внимания к себе, вот что. Две главные шишки Института возятся с какой-то девочкой-практиканткой! Да тут кто угодно задумается!

— Да что с ней?! — Оскар, не выдержав, хлопнул ладонью по столу врача. На дереве осталась вмятина.

— Да все с ней! — взорвался человечек, подскакивая на месте и крича оборотню прямо в лицо: — Все! Умирает ваша красавица! Прямое ранение в сердце!

Оскар коротко охнул и побледнел. Лицо Шефа стало каменной маской.

— Кто?

— Не знаю, — отмахнулся врач, — сами разбирайтесь. По отчету Дэвида — просто пьяный вампирюга в баре на Васильевском. Там есть это «Всевидящее око», вот они туда зашли — и все.

— Где Дэвид? — так же спокойно спросил Шеф, глядя куда-то поверх головы врача.

— В «ожидалке» сидит, — неприязненно дернул плечом человечек, — как привез ее, так и сидит с квадратными глазами.

— Пусть сидит, — Шеф перевел взгляд на врача. Тот невольно отступил. — Сколько?

Доктор опустил глаза на стол, торопливо поправил какие-то бумаги.

— Часа три, — он поджал губы, — была бы человеком, умерла бы на месте. А так ткань, конечно, пытается регенерировать, но рана слишком серьезная. Грубо говоря, мы только продолжаем ее мучения. Вот такой вот парадокс…

Он на мгновение отвернулся и посмотрел в забранное жалюзи окно. Уже светало.

— Она в сознании?

— Нет, — человечек повернулся к Шефу, — и слава богам.

* * *

То, что Шеф отправил меня на верхнее дежурство, было несправедливо. Он, как младенца, ограждал меня от любой опасности, запрещая не только играть со спичками, но и смотреть на огонь. Это бесило до такой степени, что я готова была биться головой о стены — если бы это помогло.

После заседания я некоторое время просидела в зале, наблюдая, как к Шефу подходят то одни, то другие существа, о чем-то тихо перешептываясь. Он кивал, улыбался и иногда пожимал им руку. Другие, наоборот, склоняли перед ним голову, как перед коронованной особой, и я в миллионный раз задавалась вопросом, что же такое Шеф.

Когда импровизированная аудиенция закончилась, он нашел меня взглядом в зале и махнул, чтобы я шла за ним. По пути он коротко чмокнул Айджес в щеку.

— Вот что, дорогая моя, — начал Шеф, когда за мной закрылась дверь его кабинета, — больше ты Вниз не ходок.

— Что?! — взорвалась я, чуть не взлетая на месте вертикально вверх — даже спину заломило от напомнивших о себе крыльях.

— Спокойнее, — усмехнулся босс, присаживаясь на край стола и закуривая, — а то ты мне начинаешь уже напоминать ту рыбку, которая, как поволнуется, так сразу в шарик превращается.

Я злобно зыркнула на него и попыталась взять себя в руки.

— Ну почему?!

— Потому что там творится черт-те что, — он развел руками в стороны, — и даже опытные сотрудники чувствуют себя настороженно и неуютно! Кто знает, что преподнесет нам Нижний Город теперь!

— Но я…

— Именно что ты, — оборвал меня Шеф, — тебе всего двадцать пять. А там теперь не по себе тем, кому уже по двести двадцать пять! Все, это не обсуждается, — он легко шлепнул по одной из бесконечных папок на столе, давая понять, что тема закрыта.

— И что мне теперь делать? — Я стервозно сложила руки на груди. — Помогать вам отчеты разгребать?

— И не надейся, — Шеф на мгновение прикрыл глаза и устало потер виски, — бумажки — моя стихия, я из них гнездо вью. Нет, ты пойдешь дежурить наверх.