Двести лет вместе (1795 - 1995). Часть вторая. В советское время

Но лишь случайно, благодаря ещё невзнузданной гласности начала 90-х, мы можем узнать о некоторых таинственных, вовсе скрытых биографиях. Например профессор Григорий Майрановский, специалист по ядам, с 1937 возглавлял «Лабораторию-Х» в спецотделе оперативной техники НКВД, исполнявшую через уколы ядами смертные приговоры «по прямому решению правительства в 1937-1947 годах и в 1950 году» – как в спецкамере при «Лаборатории-Х», так и за рубежом в 60-70-х годах[61]. Арестован Майрановский был только в 1951- и из камеры писал Берии: «Моей рукой был уничтожен не один десяток заклятых врагов советской власти, в том числе и националистов всякого рода»[62]. – А вот поразительное промелькнувшее в 1990 сообщение, из которого мы узнали, что знаменитые душегубки изобретены, оказывается, вовсе не у Гитлера во Вторую Мировую войну – а в советском НКВД в 1937. И изобрёл их (да не в одиночку, наверно, но организатор изобретения был он) – Исай Давидович Берг, начальник АХО (адмхозотдела) УНКВД Московской области. Вот почему бывает важно знать, кто занимал вовсе и не верхние посты. А получилось так. И.Д. Бергу было поручено исполнять решения «тройки» УНКВД МО – и Берг исправно выполнял поручение: возил на расстрелы. Но когда в Московской области стали заседать одновременно три «тройки» – уже справиться было расстрелыцикам невозможно. Тогда и догадались: жертв раздевать догола, связывать, затыкать рты и бросать в закрытый грузовик, снаружи замаскированный под хлебный фургон. На перегоне выхлопные газы шли внутрь грузовика – и до дальнего рва арестанты были уже «готовенькие». (Надо сказать, что и сам Берг вскоре был расстрелян, в 1939, – но не за эти злодейства, разумеется, а по обвинению в «заговоре». И в 1956 – благополучно реабилитирован, хотя в следственном деле его и тогда хранилась, и дохранилась вот до новейшего времени, и прочтена журналистами – история этого душегубного изобретения!)[63]

А в приведенном перечне – сколько судеб с огненно прочерченной кривой. Тут-то попал под чекистский гребешок и сам Бела Кун, палач Крыма, и с ним ещё 12 народных комиссаров коммунистического правительства Будапешта[64].

Однако нельзя согласиться – не пристало, не совестливо – включать в преследования евреев – изгнание из карательных органов. Не было в том изгнании – антиеврейского мотива. (Не говоря уж о том, что если б сталинские опричники вообще дорожили не только сегодняшним благом и своим управленческим торжеством, а ещё б и мнением народа, которым управляли, – они должны были бы сами уходить из НКВД, а не ждать, пока их изгонят. Другое дело, что многих это всё равно бы не спасло от смерти, но от позорного клейма – спасло же бы?) – Даже напротив: «судя по имеющимся данным, одним из немногих национальных меньшинств, принадлежность к которому в конце 30-х годов не являлась для сотрудника НКВД "составом преступления", были евреи. В органах госбезопасности ещё не действовали те установки по национальной и кадровой политике, которые стали характерны… в конце 40-х – начале 50-х»[65].

Под истребительный вал 1937-38 попали и многие виднейшие партсоветские деятели. С 1936-37 состав Совнаркома стал заметно изменяться – чистки довоенных лет прошлись и по виднейшим фигурам из наркоматов. Нашла пуля и двигателя коллективизации Яковлева, и его соратника Калмановича, и Рухимовича, и, разумеется, многих других. Дошла мясорубка и до старых «заслуженных» большевиков, уже не говоря о Каменеве-Зиновьеве: давно отставленный Рязанов, организатор убийства царя Голощёкин. (Только миновала эта гибель Лазаря Кагановича: он успел сам быть «железной метлой» в нескольких чистках 1937-38 годов, – например, его пронос по городу Иванову там называли «чёрным смерчем»[66].)

Предлагают нам такую трактовку: «речь идёт о жертвах советской диктатуры, использованных ею и беспощадно ликвидированных по миновании надобности»[67]. Изрядный довод! Да двадцать лет эти управительные евреи – разве были использованы? Не со рвением ли они и были механизмом той самой диктатуры, и до «минования надобности» не крепко ли они поучаствовали в разгроме религии, культуры, интеллигенции и многомиллионного крестьянства?

Обильно попали под вал и краснокомандующие. «К лету 1938 все без исключения» командующие военными округами, «кто занимал этот пост в июне 1937 года, бесследно исчезли». – Политуправление Красной армии при разгроме 1937 года, после самоубийства Гамарника, «понесло от террора наибольшие потери». Среди политработников погибли все 17 армейских комиссаров, 25 из 28 корпусных комиссаров, 34 из 36 бригадных (дивизионных)[68]. – Немалую долю евреев видим в опубликованных теперь списках военачальников, расстрелянных в 1937-38[69].