Двести лет вместе (1795 - 1995). Часть вторая. В советское время

Хотя я участник той войны, мне меньше всего в жизни пришлось заниматься ею по книгам, собирать о ней материалы или писать о ней что-либо. Но я – видел евреев на фронте. Знал среди них смельчаков. Не могу не выделить двух бесстрашных противотанкистов: моего университетского друга лейтенанта Эммануила Мазина и взятого из студентов молодого солдатика Борю Гаммерова (оба ранены). В моей батарее (60 человек) было двое евреев: сержант Илья Соломин, воевал отлично всю войну насквозь, и рядовой Пугач (вскорости утёк в Политотдел). Среди офицеров нашего дивизиона (20 человек) тоже был еврей – майор Арзон, начальник снабжения. – Более чем реально воевал поэт Борис Слуцкий, передают его выражение: «Я весь прошит пулями». – Майор Лев Копелев хотя служил в Политотделе армии (по разложению войск противника) – но бесстрашно лез во всякую заваруху. – Вот читаем воспоминания бывшего мифлийца Семёна Фрейлиха, отважного офицера: «Началась война… сразу в военкомат, записываться в армию», не окончив институт, – «нам стыдно было не разделять тяготы миллионов и миллионов»[62]. – Или Лазарь Лазарев, потом известный литературовед, юношей пошёл на войну, воевал на передовой два года подряд, пока не искалечило обе руки: «Это был наш долг, от которого стыдно было увиливать… наша жизнь, в тех обстоятельствах единственно возможная, единственно достойная для людей моего возраста и воспитания»[63]. – А вот в 1989, откликаясь в «Книжное обозрение», написал Борис Израилевич Файнерман: в 17 лет, в июле 1941, он пошёл добровольцем в стрелковый полк, в октябре ранен в обе ноги, попал в плен, бежал, на костылях вышел из окружения; у нас, конечно, посажен за «измену родине», но в 1943 добился из лагеря замены на штрафную роту, и отвоевал там, потом стал автоматчик танкового десанта, и ещё дважды ранен.

Если прибегнуть к помощи биографических томов новейшей Российской Еврейской энциклопедии, то и там найдём немало примеров боевой жертвенности. Шик Кордонский – командир звена минно-торпедного полка: «направил горящий самолёт в транспорт противника», посмертно Герой Советского Союза. Вольф Корсунский: «Штурман авиационного полка», стал Героем Советского Союза. Виктор Хасин – «Герой Советского Союза… командир эскадрильи… провёл 257 воздушных боёв, сбил лично самолётов» и ещё 10 уничтожил на аэродромах; сбит над «территорией, занятой противником, и несколько дней добирался до линии фронта. Умер в госпитале от ран», – выпуклее не скажешь! – Погибших в бою евреев найдётся в этой Энциклопедии несколько десятков.

И всё же, несмотря на эти примеры бесспорной храбрости, с горечью констатирует еврейский исследователь: «широко распространённое и в армии, и в тылу представление об уклонении евреев от участия в боевых частях»[64]. Это – точка болевая, больная. Но если обходить больные точки – нечего и браться за книгу о совместно пройденных испытаниях.

В истории важно и что народы друг о друге думали. – «Во время последней войны антисемитизм в России значительно усилился. Евреев несправедливо упрекали в уклонении от военной службы, и особенно от службы на фронте»[65]. – «О евреях говорили, что, вместо того чтобы воевать, они "штурмом овладели городами Алма-Ата и Ташкент"»[66]. – Свидетельство воевавшего в Красной армии польского еврея: «В армии стар и млад старались убедить меня, что… на фронте нет ни одного еврея. "Мы должны воевать за них". В "дружеской" форме мне говорили: "Вы сумасшедший. Все ваши сидят дома, в безопасности, как же это вы оказались на фронте?"»[67]. – И. Арад: «Выражения типа "мы на фронте, а евреи в Ташкенте", "на фронте не видно евреев" – можно было услышать как среди солдат, так и среди гражданских лиц»[68]. – Свидетельствую: да, среди солдат на фронте можно было такое услышать. И после войны – кто с этим не сталкивался? – осталось в массе славян тягостное ощущение, что наши евреи могли провести ту войну самоотверженней: что на передовой, в нижних чинах, евреи могли бы состоять гуще.

Проще всего сказать (так и говорится), что это – русский антисемитизм и нет для того ощущения никаких оснований. (Кроме, как настаивают многие источники, «германской пропаганды», воспринятой населением; хорош, выходит, народ: только и способен, что впитывать пропаганду, хоть от Сталина, хоть от Гитлера.) А попытаться бы разобраться; ведь полвека прошло.