Двести лет вместе. Часть первая

Однако примечательная черта эпохи состояла в том, что настороженное (но никак не враждебное) отношение к проекту полного еврейского равноправия проявляла пресса, разумеется больше правая, а не круги правительственные. В прессе можно было прочесть: как можно «дать все права гражданства этому… упорно фанатическому племени и допустить его к высшим административным постам![615] Только образование… и общественный прогресс могу искренне сблизить[евреев] с христианами… Введите их в общую семью цивилизации – и мы первые скажем им слово любви и примирения». «Цивилизация вообще выиграет от этого сближения, которое обещает ей содействие племени умного и энергичного… евреи… придут к убеждению» что пора сбросить иго нетерпимости, к которой привели слишком строгие толкования талмудистов». Или: «Пока образование не приведёт евреев к мысли, что надо жить не только на счёт русского общества, но и для пользы этого общества, до тех пор не может быть и речи о большей равноправности, чем та, которая существует». Или: «если и возможно дарование евреям гражданских прав, то во всяком случае их никак нельзя допускать к таким должностям, „где власти их подчиняется быт христиан, где они могут иметь влияние на администрацию и законодательство христианской страны“[616].

Тон тогдашней российской прессы можно проследить и по уже упомянутому ведущему петербургскому «Голосу»: «русские евреи не могут вообще жаловаться, чтоб русская печать относилась неблагоприятно к их интересам. В большинстве органов русской печати сказывается настроение в пользу уравнения евреев в общегражданских правах»; понятно, «что[евреи] стремятся к расширению своих прав, к уравнению с другими русскими гражданами»; но… «какая это тёмная сила двигает еврейскую молодёжь на безумное поле политической агитации? Отчего это в редком политическом процессе не фигурируют евреи, и непременно в видных ролях?.. Такое явление, как поголовное уклонение евреев от отбывания воинской повинности и как обязательное участие евреев и евреек в каждом политическом процессе, не могут послужить на пользу дела расширения еврейских прав»; «если желаешь иметь права, то предварительно должен доказать на деле, что сумеешь также исполнять и обязанности, неразрывно связанные с правами», «чтоб в отношении к общим государственным и общественным интересам еврейское население не выделялось в таком безвыгодном для себя и крайне мрачном свете»[617].

Но, отмечает Энциклопедия, «несмотря на эту пропаганду, в бюрократических сферах продолжало господствовать сознание, что разрешение еврейского вопроса возможно лишь путём эмансипации: ещё в марте 1880 г. большинство членов «Комиссии по устройству быта евреев» склонялось к мысли о необходимости уравнения евреев в правах с прочим населением»[618]. Воспитанные двумя десятилетиями александровских реформ, бюрократы того царствования были во многом захвачены их победным движением, – и мы уже встречали довольно радикальные – и благожелательные к евреям – предложения в некоторых записках генерал-губернаторов черты оседлости.

Не упустим и новых влиятельных шагов сэра Мозеса Монтефиоре, снова приезжавшего в Россию в 1872; и давления Бенджамина Дизраэли да и Бисмарка на Горчакова на Берлинском конгрессе 1878. Стеснённый Горчаков там оправдывался, что Россия нисколько же не против религиозной свободы и полностью её даёт, но «не следует смешивать религиозную свободу с предоставлением евреям политических и гражданских прав»[619].

Однако в России – обстановка шла именно к ним. С 1880 наступила и «диктатура сердца» Лорис-Меликова – и велики и основательны стали надежды российского еврейства на несомненное, вот уже близкое получение равноправия, канун его.

И в этот-то момент – народовольцы убили Александра II, перешибив в России много либеральных процессов, в том числе и движение к полному уравнению евреев.

Слиозберг отмечает: убили царя в канун Пурима. После серии покушений евреи не удивились тому – но заволновались о будущем[620].

Глава 5 – ПОСЛЕ УБИЙСТВА АЛЕКСАНДРА II

Убийство царя-Освободителя – произвело полное сотрясение народного сознания, – на что и рассчитывали народовольцы, но что, с течением десятилетий, упускалось историками – кем сознательно, кем бессознательно. Что смерти наследников или царей предшествующего века – Алексея Петровича, Ивана Антоновича, Петра III, Павла – насильственны, оставалось даже и неизвестно народу. Убийство 1 марта 1881 вызвало всенародное смятение умов. Для простонародных, и особенно крестьянских, масс – как бы зашатались основы жизни. Опять же, как рассчитывали народовольцы, это не могло не отозваться каким-то взрывом.

И – отозвалось. Но непредсказуемо: еврейскими погромами, в Новороссии и на Украине.