Двести тысяч золотом

— Нормально! Еще бы рубаху, но, как говорится, за неимением гербовой пишут на простой. Пошли!

Не успели они сделать несколько шагов, как позади, в городке, треснул винтовочный выстрел, приглушенный расстоянием. Потом второй…

— По наши души? — встревоженно спросил Руднев.

— Возможно, — буркнул капитан. — Кто знает? До железной дороги еще верст двадцать, не меньше, добежать не успеем. Надо искать, где укрыться.

— Почему вы думаете, что нас начнут искать именно здесь?

— А тут бежать больше некуда. — торопясь убраться подальше от города, ответил Лобанов. — Жао тоже не дурак, понимает, куда мы направимся.

Вскоре им попалась неглубокая лощинка, и беглецы спустились в нее. Внезапно Юрий Петрович остановился и прислушался:

— Похоже, скачут?

Цепляясь за жесткие пучки росшей по склону травы, они выбрались на край овражка и осторожно выглянули. По дороге неслись несколько всадников, освещая путь факелами. Проскакав с полверсты, верховые приостановились и начали кружить, вглядываясь в дорожную пыль. Потом снова хлестнули лошадей.

— Заберем правее, — предложил Лобанов, — там кукурузное поле.

— А если подпалят? — возразил Саша.

— Хотите ждать, пока они вернутся? — Лобанов решительно вылез из овражка и побежал по стерне.

«Пропадем, как пить дать пропадем, — пытаясь угнаться за ним, подумал Руднев. — Поджарят нас на этом проклятом поле, как куропаток».

С шумом врезавшись в заросли кукурузы, капитан начал продираться сквозь них. Сворачивал то в одну сторону, то в другую, чтобы не оставлять явного следа. Саше казалось, что треск ломающихся стеблей разносится далеко окрест и неминуемо привлечет погоню, но он не решался сказать об этом Лобанову, боясь потерять время на споры и пререкания: не расставаться же им сейчас, самостоятельно выбирая дорогу к спасению? Поодиночке скорее пропадешь и станешь добычей бандитов. Уж коли связала их судьба одной веревочкой, то сама и развяжет.

Наконец кукуруза кончилась. Юрий Петрович остановился и, тяжело переводя дыхание, попросил:

— Саша, послушайте землю.

Руднев послушно лег, прижавшись ухом к еще хранившей тепло угасшего дня пыльной земле.

— Тихо.

— Бог даст, утечем, — улыбнулся капитан. — Запутаем ходей. Не вешайте носа, прапорщик! Вперед!

Они снова побежали, все чаще спотыкаясь и переходя на шаг. Ноги налились свинцовой усталостью. Сердце билось в груди тревожно, мучила жажда, хотелось рухнуть на землю и полежать хоть чуть-чуть, дав отдых измученному телу. Достигнув небольшой рощицы, Лобанов первым сел и положил на колени винтовку.

— Привал! Можем себе позволить, как думаете?

— В яме было спокойнее, — устраиваясь рядом, мрачно пошутил Саша.

— Смотрите! — Схватив его за руку, Юрий Петрович показал назад.

Над кукурузным полем плясали языки пламени и клубами валил розоватый дым. Поднимаясь, он темнел, сливался с ночным небом и исчезал. Запахло гарью.

— Опоздали, голубчики, — усмехнулся капитан. — Сейчас они потеряют время, окружая поле, а мы двинем дальше.

— Так и будем скакать, как зайцы? — массируя ноги, спросил Руднев. — Загонят!

— Азарт пропадет. — Опершись на винтовку, Лобанов встал. — Поверьте, я в этом деле толк знаю, не впервой. Как только найдем подходящее местечко, сразу заляжем и до рассвета — ни гу-гу. Порыскают и бросят. Пошли.

Натыкаясь в темноте на стволы деревьев, беглецы пробрались сквозь рощу и вновь вышли в поле, полого поднимавшееся в гору. Вскоре они наткнулись на аккуратно сложенную из камней пирамиду, потом на вторую, третью: крестьяне собирали попадавшиеся во вспаханной земле мелкие валуны.

— Отлично, — повеселел капитан. — Впереди скалы.

Саша поправил висевшую на плече сумку и прибавил шагу. Похоже, Лобанов не зря хвастался, что знает толк в погонях и способах спрятаться от них. Если им удастся скрыться в скалах раньше, чем появится разъезд бандитов, они спасены. Камни не подожжешь, а искать беглецов среди нагромождения горных пород хунхузы вряд ли станут. Горы и днем место небезопасное, а уж ночью и подавно. Зря рисковать бандиты не любят — им больше по душе легкая добыча, которую можно взять голыми руками. Однако не останутся ли преследователи до утра? Как быть тогда?..

Ударившись босой ногой о камень, Лобанов выругался и, прихрамывая, поплелся по узкой тропинке, уходившей в расщелину между скалами. Постанывая, он упрямо карабкался, пока не нашел закрытую со всех сторон нишу.

— Сил больше нет, ослаб в яме, — привалившись спиной к камню, нехотя признался Юрий Петрович. — Пожалуй, останемся здесь.

Улегшись спиной к спине, беглецы прижались друг к другу и задремали, вздрагивая от каждого шороха и с тревогой ожидая рассвета.

Фын орал так, что у Жао заложило уши. Ударом ноги в живот он оборвал его крик и убрал зажигалку. Разомкнув створки портсигара, отбросил посиневшую руку своей жертвы и сделал знак Чжоу. Тот плеснул водой в лицо потерявшего сознание пленника. Фын застонал и открыл помутневшие глаза.

— Вспомнил? — наклонившись к нему, вкрадчиво спросил Быстрорукий. — Или желаешь еще освежить память? Неужели она так слаба, что не держит даже вчерашний день?