Двести встреч со Сталиным

Работа в аппарате ЦК, да еще во главе столь ответственного отдела, требовала глубоких знаний, большого опыта. Опыт работы в Центральном Комитете у меня был мал (около года в качестве инструктора). Правда, более семи лет я работал секретарем обкомов партии.

4 мая 1946 года вечером позвонил А. Н. Поскребышев.

— Срочно приезжай в Кремль на квартиру к товарищу Сталину, — сказал и положил трубку.

По какому вопросу вызывает Сталин, мне не было сказано. Звонок был неожиданным. Мне не раз приходилось до этого встречаться со Сталиным. Но на квартиру к нему я шел впервые, и, конечно, очень волновался.

И вот кремлевская квартира Сталина. В прихожей мы задержались. Поскребышев похлопал меня по плечу — не робей, мол, — и оставил меня одного. Оглядываюсь. Справа вешалка и на ней — одна-единственная шинель — Сталина. Невольно пришли строчки из книги Анри Барбюса: «В крохотной передней бросается в глаза длинная солдатская шинель, над ней висит фуражка». Но одно дело прочесть — и совсем другое — увидеть. И вот я в этой прихожей. Что же дальше? Сказать, что я очень волновался — значит почти ничего не сказать.

Открываю дверь. В комнате у стола стоит Сталин, а за столом два секретаря ЦК — Андрей Александрович Жданов и Алексей Александрович Кузнецов. Поздоровавшись, Сталин предложил сесть. А сам, как всегда, продолжал стоять и ходить. По выражению лиц Жданова и Кузнецова вижу, что обстановка спокойная. Постепенно улеглось и мое волнение.

Сталин сразу обращается ко мне:

— Скажите, — он всем говорит «вы», — ведь вы заведующий Организационно-инструкторским отделом ЦК? Вот и расскажите, как Центральный Комитет руководит местными партийными организациями. Я не сразу уловил, что Сталин хочет узнать. Сталин понял это. Повторил:

— Расскажите, как сейчас работают партийные организации на местах и как аппарат ЦК руководит ими. Вопрос сам по себе был прост. Но ответить на него мне было чрезвычайно трудно.

— Товарищ Сталин, я работаю заведующим Организационно-инструкторским отделом ЦК не более одного месяца, — сказал я. Поэтому как заведующий отделом ЦК ничего, видимо, полезного и существенного сказать вам не смогу. Я понимаю важность вопроса о руководстве местными партийными организациями и, если вы мне позволите, отвечу вам не как заведующий отделом ЦК, а как бывший первый секретарь обкома партии.

Сталин согласился и даже одобрил такой подход и стал внимательно слушать. Я рассказал ему о многих эпизодах и делах из жизни Челябинской партийной организации, уже знакомых читателям книги. Сказал, что некоторые важные вопросы, в том числе и такие, как изменение нами плана строительства на Магнитогорском комбинате, утвержденного ГКО, и работа над танком ИС, были неизвестны аппарату ЦК.

Оказалось, что Сталин знал историю рождения танка ИС. Он продолжал внимательно слушать. Одобренный его вниманием, я сказал, что практика ослабления контроля за местными партийными организациями продолжается и в мирное время. Это было не только мое мнение, мы об этом говорили с другими секретарями обкомов.

А. А. Жданов и А. А. Кузнецов почему-то не принимали никакого участия в нашей беседе. То ли они уже знали, о чем будет идти речь, то ли из каких-то еще соображений. И Сталин не вовлекал их в беседу.

Он задал мне много вопросов о работе партийных организаций. Не торопил с ответом. Остановится, спросит, затем опять продолжает медленно ходить. Так продолжалось довольно долго. Я впервые такое продолжительное время наблюдал за Сталиным. Груз, лежавший на его плечах всю войну, дал о себе знать. Движения Сталина были более медленными, левая рука несколько согнута, казалось, что он стал ниже ростом. Слушал не перебивая, ни разу не возразил. Говорил неторопливо, четко. Когда хотел что-нибудь подчеркнуть, останавливался.

Когда я ответил на его последний вопрос, он после некоторого молчания остановился, посмотрел на нас на всех по очереди и сказал:

— Надо восстановить права ЦК контролировать деятельность партийных организаций. Это заявление, сделанное Сталиным со свойственной ему категоричностью, было для нас неожиданным.

Вот, оказывается, какое решение вынашивал Сталин. Я не помню этой формулировки в каких-либо документах. Разумеется, речь шла не о восстановлении, а об усилении контроля со стороны ЦК.

Затем, обращаясь ко мне, он сказал:

— Давайте подумаем, как перестроить работу аппарата ЦК? Какие новые организационные формы должны быть введены в структуре ЦК, чтобы успешно осуществлять наши задачи. И через несколько минут добавил:

— Давайте создадим специальное управление в ЦК и назовем его Управлением по проверке партийных органов.

Мы согласились. Предложение было, конечно, разумным. Считая вопрос решенным, Сталин добавил:

— А вас назначим начальником этого управления. Я не успел что-либо сказать, как он задал вопрос:

— Сколько вам нужно заместителей и кого вы хотели бы иметь в качестве заместителей?

— Хорошо бы иметь трех заместителей, товарищ Сталин, — ответил я.

— Кого?

Я назвал С. Д. Игнатьева, В. М. Андрианова и Г. А. Боркова. Сталин согласился, но добавил: