Двигаясь к горизонту (СИ)

Расширив глаза от излишнего изумления, она едва не тряслась в его руках. Ноги подкашивались, превращались в желе. Параллельно она старалась думать о последующих своих действиях, но выходило плохо. Совсем ничего путного не выходило. Ей казалось, что она висит на волоске, а Шисуи держит её и не отпускает, и только за счёт этого она ещё здесь.

Наверное, ей хотелось даже расплакаться по непонятной причине. Она не понимала, чего хочет: к нему в объятия, быть с ним до утра, рассказывать ему о своих приключениях, или вообще уйти и исчезнуть на несколько дней… Да, это будет то ещё испытание для неё. Ведь ей ничто не даётся с таким трудом, как перестройка, будь то смена обстановки или после долгой разлуки очередная адаптация к человеку. Даже к обществу Токуми она окончательно не привыкла на период их непростой миссии, как он снова с ней попрощался. То же самое можно сказать про появление родственницы в её доме. Она была искреннее рада видеть Юми рядом с собой и опекать её, но внутри, в самых дальних уголках души её по-прежнему пожирали маленькие демоны.

Она привыкла быть одна, только теперь всё будет иначе.

***

Юми была искреннее рада, что ей удалось остаться наедине с собой, хотя и очень боялась не справиться с собой и терзаниями в одиночестве. Казуки свернулся клубком на кровати, а девушка, найдя в шкафу полотенце, направилась в ванную комнату. Сейчас ей больше всего хотелось смыть с себя весь позор, грязь, воспоминания, которые по-прежнему досаждали ей. Ей казалось, что следы мерзких рук старого извращенца присутствуют на её теле и останутся там навечно, если она поддастся усталости сейчас и просто пойдёт в кровать.

Она, запершись, обнажила хрупкое невинное тело и осмотрела каждый его изгиб в зеркале под холодным освещением: как же мерзко. Как же противно! Как только она посмела попасться ему, принеся себя в жертву? Как он посмел дотронуться до неё своими неуклюжими толстыми пальцами? Как она не убила себя после этого? Она задержала поникший взгляд на груди, а в следующее мгновение опустила его ниже, и сморщила лицо, после чего накрыла его ладонью. Она не могла видеть своё тело. Она ненавидела себя, презирала…

Камень внутри прожигал её насквозь с такой силой, что Юми с трудом вбирала в лёгкие воздух и выдавливала его из себя. Её маленькая, аккуратная грудь вздымалась из-за учащенного, рваного дыхания, а по щекам катились горячие слёзы, заливая шею и обнажённую грудь. Она закричала навзрыд, цепляясь пальцами за стену, но в конце концов, сотрясаясь от нахлынувшей безысходности, обмякла и сползла на пол. Она не чувствовала ног, рук, как холодели её пальцы, как её трясло и отнюдь не от холода, она не чувствовала ничего, кроме всепоглощающей её боли. С лица руки перебрались выше, к волосам, и со всей силы, какая у неё только осталась, оттягивали рыжие пряди до неприятных ощущений.

В её смутном разуме отчего-то вспыхнул образ Ятаро. Только его сейчас не хватало! Именно его хотелось меньше всего вспоминать. Дрожащая рука непроизвольно потянулась к кофточке, лежащей рядом, и яростно швырнула в сторону зеркала.

— Ненавижу! Ненавижу тебя! Исчезни из моей головы! — Она выкрикивала это в порыве гнева так, словно он сейчас находился поблизости и всё слышал. — Проваливай, слышишь! Чёртов ты предатель…

Плиточный пол был усыпан крупными каплями солёных слёз девушки. Она продолжала рыдать и всхлипывать носом ещё несколько минут. Казалось бы именно сейчас ей нужно было чьё-то плечо, поддержка, но на самом деле она не хотела никого видеть и с кем-либо контактировать. Она хотела быть одна. Она хотела страдать одна. Ей требовалось пережить это в одиночку. Она так привыкла…

И если бы была возможность убить кого-то, то это без сомнения были бы те двое, по вине которых она пребывала в таком отвратительном состоянии, и которое, вероятнее всего, оставит её ещё очень нескоро.

Внезапно Юми очнулась, частично вышла из того состояния, вспомнив о скором возможном возвращении Мико, и поторопилась принять душ. Она смывала с себя весь тот букет кошмаров как можно тщательнее, но с каждым движением мыльной мочалки по её телу ей казалось, что грязи и позора меньше не становится. Она отчаянно плакала и наблюдала за тем, как краснеет кожа от грубых движений.

Нет, она бы лучше убила себя, и очень жаль, что Мико этого сделать ей не позволила. Она осознала, что от их смерти ей легче не станет, а страдания и боль никуда не уйдут. И почему только шиноби рвутся покончить с обидчиками или теми, кто убил дорогих им людей? Это же замкнутый круг.

Также она поняла, что этот путь не для неё. Она сделала некоторые выводы для себя в этот час. Наверное, страдания всё же людям порой полезны.

Наконец, завершив процедуры, Юми, лишённая всяких сил, рухнула в постель и провалилась в сонное царство до самого утра, искренне надеясь, что кошмары из реальности не будут её преследовать и там.

***