Движение Rapid Eye

Билль об Уголовном судопроизводстве — еще один такой пример. Традиционно адвокат защиты мог, без объяснения причин, дать отвод трем присяжным до того, как дело будет заслушано. Это давало защите право отклонить всякого, кто, по их мнению, может по каким-либо причинам оказаться небеспристрастным судьей (гипотетический пример — если темнокожий человек увидит среди присяжных белых скинхедов, он может отвести их кандидатуры). Новый билль правительства намеревается полностью отказать людям в этом надежном и проверенном праве отвода без указания причины. Меж тем в других странах, таких как США, происходит прямо противоположное, права защиты на отвод присяжных расширяются. И вновь попираются извечные права гражданина, а шансы Государства вынести осудить человека за преступление, возрастают, вопреки мировым тенденциям.

Во время процесса «Неизвестных лиц» обнаружилось, что в отдельных случаях потенциальным присяжным дается отвод и — вопреки британскому принципу случайного выбора присяжных — они отклоняются Обвинением, как «неподходящие». Директивы Генерального секретаря по подбору суда присяжных гласят, что потенциальные присяжные должны быть проверены на благонадежность местной полицией, Специальным отделом, также должны быть проверены все имеющиеся на них данные (в одном только компьютере Специального отдела хранится подробная информация на 1000 000 человек). Люди могут быть исключены из присяжных, если Государство посчитает, что у них «экстремальные политические убеждения» и Специальной отдел не считает их «лояльными» гражданами. Эти директивы никогда не проходили через Парламент.

Парламент был ловко обойден (в очередной раз), когда в Моулсуорт и Гринхэм-Коммон в 1985 году были введены невразумительные местные законы (совпадение, в этих местах складирует свое оружие иностранное правительство). Внезапно посягательство на земли Министерства обороны на этих особых территориях стало уголовным (а не гражданским) правонарушением. Так же правонарушением считается попытка прикрепить что-то к ограде баз Военно-воздушных сил. Это относится, разумеется, и к священникам и монахиням, которые уже многие годы вешают на эти заграждения крестики и распятия. В июле 1987 года общественная вересковая пустошь близ военного аэропорта Файлингдейл стала недоступна простым британцам. Теперь полиция может приказать любому покинуть вересковые заросли без объяснения причин и запретить появляться там в течение года. Если же гражданин выразит несогласие с этим, ему может быть предъявлено обвинение в уголовном преступлении. Новая «Контролируемая зона» на 50 % состоит из общественной земли.

Помимо изменений в законе, законодательство меняется и практику в существующих рамках, чтобы приспособится к современной атмосфере тоталитаризма.

Так, например, растет число процессов, проходящих за закрытыми дверями. Выборка за одну неделю в 1987 году по лондонским судам, что более 366 слушаний были закрыты для Прессы и Общественности. В отдельных случаях имели место нарушения и остались скрыты бесспорные улики. Такое тайное правосудие стал обычным явлением в главных судах страны в наши дни. Решения, влияющие на свободы тысяч людей, принимаются за закрытыми дверями или освещаются с ограничениями, которые удерживают газеты и телевидение от обнародования относящихся к делу фактов. Настораживает так же тот факт, что важные, далеко идущие решения, изменяющие и пересматривающие закон, и, следовательно, отражающиеся на нас, принимаются без публичного обсуждения.

Лорд Скармен несколько лет назад сказал, что «Правосудие вершится на публике, поэтому оно должно обсуждаться на публике». Теперь, в эпоху неприметного давления, права на обсуждение и серьезную критику успешно отрицаются. Зачастую остается неизвестным, свершилось ли правосудие.

Даже в нормальном «открытом» суде широко распространен запрет публике делать заметки по ходу процесса. В отдельных случаях полиция даже изымала у наблюдателей блокноты. У полиции нет законной власти запрещать людям делать записи, это может быть сделано лишь по приказу судьи.

Даже журналистам, ведущим репортажи с открытых процессов, не всегда разрешают снять копии с протоколов судебного заседания. Следуя процедуре, журналист должен обратиться к Генеральному атторнею за разрешением на получение копии протоколов (что само по себе обходится в круглую сумму), при этом в разрешении может быть отказано без объяснения причин. В числе журналистов, которым отказано в допуске к протоколам, оказался такой подрыватель устоев, как Людовик Кеннеди.

Судам предоставлена специальная защита от критики. В отличие от ряда других стран, в Британии судьи не выбираются и их кандидатуры не могут быть отвергнуты. По сути, их невозможно контролировать и подвергать взысканию. Жалобы на них рассматриваются их коллегами и на деле, как правило, ни к чему не приводят.