Двое

…Он затаился во мраке подземного зала, соперничая неподвижностью с камнями. Тянулись минуты, часы – Он не торопил их, Он ждал, уверенный, что на этот раз Его терпение будет вознаграждено. Он умел ждать.

И наконец из глубины шахты всплыла многорукая грузная туша. Она перемещалась почти бесшумно и с устрашающей лёгкостью, окружив себя кольцом смертоносных щупалец. Без сомнения, чудовище чуяло Его и теперь надвигалось, неотвратимо и угрожающе. И Он двинулся навстречу, потому что был уверен в себе и не хотел зависеть от случайности в этой мешанине камней.

Они встретились на просторной площадке, будто специально подготовленной для поединков, и закружились в неторопливом танце, обмениваясь редкими расчётливыми ударами. И снова Он с острым любопытством, но ни на мгновение не отвлекаясь от боя, разглядывал это странное существо – последнее из тысяч, выведенных Создателями для борьбы с Чужаками. Способность к саморазвитию у этих специализированных на убийстве чудовищ превзошла все ожидания: исторгнув из тел контролируемые Создателями «железы смерти», адаптировавшись к амнезийному облучению, Многоруки обрели бессмертие и свободу – свободу убивать любое разумное существо, способное питать их ориентированные на страдания энергетические центры. И потому, расправившись с Чужаками, эти совершенные орудия смерти двинулись на Создателей…

Темп схватки нарастал. Щупальца врага мелькали перед Его глазами взбесившимися питонами, и сейчас он уже не мог полностью контролировать ситуацию. Это был противник, достойный Его, – плод жесточайшего отбора из сотен себе подобных… он даже мог оказаться достойным победы.

Лезвие в щупальце врага тускло блеснуло, прорвавшись сквозь Его оборонительные рубежи и падая на незащищённую голову, но Он успел подставить руку. Кисть отпала, продолжая бессмысленно стискивать оружие, и Он ощутил боль, на секунду пронизавшую всё тело, но сразу схлынувшую. Брызнувшую из обрубка кровь мгновенно остановили сузившиеся сосуды. Это ерунда, подумал Он. Регенерируется, если останусь жив.

Он отступал, имитируя испуг и слабость, хотя чувствовал в себе неубывающую решимость победить, и осторожно взвинчивал темп – в ожидании, когда система защиты Его врага, эта завораживающая гармония движений шести конечностей, даст сбой. И дождавшись, ринулся вперёд, игнорируя глубокие раны, наносимые Ему отчаянными ударами чудовища, – счастье, что Его нервные центры укрыты так глубоко! И рубил, рубил под корень щупальца, мечущиеся в бесплодных усилиях восстановить оборону…

Последний враг лежал перед ним, вяло шевеля обрубками щупалец и наблюдая за Ним мерцающими глазищами – с восхитительной бессильной ненавистью. Наклонившись над побеждённым, Он несколько секунд вглядывался, будто в отражение, в эти грубо высеченные неподвижные черты, затем яростно взмахнул всеми уцелевшими руками и на всю глубину вонзил клинки в мясистую голову противника, уничтожив то единственное, чего враг не мог регенерировать – его мозг.

Итак, Он выполнил предначертание: отныне мир стал свободен от разумных. Вслед за Чужаками ушли в небытие Создатели, не сумевшие обуздать свои смертоносные орудия, затем, в ненасытной жажде убийства, Многоруки истребили друг друга.

Но всегда остаётся самый последний, которого некому убить. И этим последним стал Он.

x x x

Титаническая сила вышвырнула Андрея из царства теней – сначала в его персональный «кабинет», а затем инерция броска увлекла его в мир реальности. Осознав себя в своей квартире, в своём настоящем теле, Андрей бегло осмотрел ссадины на торсе, удивляясь, как легко отделался.

Вот так да! – думал он. – Это я влетел! Сколько времени-то? Всего пять часов прошло, а показалось!.. Куда ж это я угодил? Неужели Отец? Ну уж нет, он бы меня не выпустил. Но – сила! А я-то мнил себя парящим над миром демоном. Как котёнка!.. Что же я видел? Это телепатема, вне всякого сомнения. Чёткая, связная, сюжетно завершённая – прямо на блюдечке. Кто же это меня угостил? Поигрался, побаловал молочком и за шиворот – в окно. Ну, нравы!..

Так, спокойно! Я спокоен, предельно спокоен… как чугунный рельс… Где я ошибся? Сунулся внутрь без оглядки, без спроса? А что оставалось делать? Не попробовав яблока, вкуса не узнаешь. Постучать, что ли, следовало? Ну конечно! Алло, это не Отец ли? Мы тут пришли вас слегка убивать. Н-да…