Двое

Анни вспомнила, как Коуди утром говорил Мэри о Санта-Клаусе и его оленях. Теперь Мэри точно поверит, что Зак и есть сказочный Санта-Клаус. Как она обрадуется! После стольких потрясений — пожар, страшные гремучие змеи — ребенку необходимы положительные эмоции.

— Конечно, Зак, — сказала она. — Мэри будет в восторге: твой приезд, эта чудесная игрушка. Для нее ты просто волшебник.

— А для ее мамы?

— Тоже и даже больше.

Зак взял ее руку и поцеловал запястье.

— Значит, решено — я к ним заеду. Коуди особенно будет рад повидать меня. Точно?

Анни расхохоталась.

— Он будет просто счастлив. Заодно расскажет тебе историю про двух подружек — змей, которых он утром закопал в саду.

— Господи, какой ужас!

— Для вас, горожан, это действительно ужас.

Он прижал ее к себе.

— Я так рада, что ты приехал! — прошептала она, чувствуя, что снова как воск тает в его объятиях.

— Я тоже.

— Тебе сейчас лучше?

— А разве мне было плохо?

— Я имею в виду твой страшный сон. Все прошло?

Зак вспомнил жуткое ощущение загнанного, преследуемого зверя, которое испытал во сне, но теперь оно не вызывало неприятных ощущений — ведь Анни спасла его.

— Почти что прошло. Надо бы заняться с тобой любовью, чтобы окончательно удостовериться.

— Так чего же ты ждешь? — прошептала она, целуя его в губы.

— Уже час дня, — недовольно пробурчал Трэвис Кэйд, глядя в окно.

— Ну и что? — отозвалась Джерт.

— Они еще там.

Он знал, что Джерт понимает, о ком он говорит и почему беспокоится. Но она не проявляла никакого волнения, и это злило его еще больше.

— Если ты проголодался, Трэвис, возьми и приготовь себе что-нибудь сам. Или тебя нужно кормить с ложечки?

— Джерт, ты прекрасно понимаешь, что я не это имею в виду!

Джерт гладила на столе белье. Она отставила утюг и пристально посмотрела на Трэвиса.

— Слушай, успокойся. Будешь ты злиться или нет, все равно ничего не изменишь. Поэтому остынь и не заводи себя.

— Тебе легко говорить! Анни не должна встречаться с этим человеком.

Джерт усмехнулась.

— Ей скоро тридцать лет, она была замужем, у нее есть ребенок. Анни достаточно взрослая и самостоятельная женщина, чтобы самой решать, с кем ей следует встречаться, а с кем — нет.

Тут она заметила, что Трэвис готов вот-вот взорваться, и поспешила привести главный аргумент.

— Неужели, по-твоему, она не заслуживает немного счастья? Что, у нее не может быть своей личной жизни? Или она должна только тобой и заниматься с утра до ночи?

Трэвис тяжело вздохнул, ему не нравилось то, что сказала Джерт, хотя в глубине души он понимал — она права. Только этой женщине невдомек, что Анни его дочь и он хочет защитить свое дитя от посягательств этого коварного человека.

— Я знаю, ты любишь ее, Трэвис, — продолжала Джерт. — Но она сама должна решать, что ей нужно для счастья. Она выбирает, даже если тебе это не нравится. В тебе сейчас взыграли отцовские чувства, но Анни — независимая и сильная женщина. Посмотри, как она ловко управляется со всем этим хозяйством. Так не суйся в ее личную жизнь. Анни умерла бы от стыда за тебя, узнай она, что ты торчишь тут под окнами и наблюдаешь за ней, как за нерадивой девицей.

Джерт принялась энергично водить утюгом по простыне. Трэвис уселся за стол, какое-то время понаблюдал за ней, затем, успокоившись, стал складывать отглаженные носовые платки.

— Вот дьявол! — неожиданно снова вскричал он. — И это моя дорогая девочка, моя Анни! Не могу представить ее рядом с этим пижоном! Он ей вовсе не пара, такой заносчивый и своенравный, ужас!

Джерт подбоченилась и сердито поглядела на Трэвиса.

— Не лезь не в свое дело! — заявила она. — А потом, кто бы говорил о заносчивости! Более своенравного мужика, чем ты, во всей округе не сыщешь!

В это время с улицы раздался звук захлопнувшейся дверцы автомобиля.

Трэвис привстал и глянул в окно.

— Он уезжает, — объявил он.

— Ну и хорошо. Они, наверное, целуются на прощание…

— Да тише ты! — прошипел Трэвис и направился к двери.

ГЛАВА 18

Коуди содержал ферму в отличном состоянии. Что ни говори — крепкое хозяйство. Это особенно впечатлило Зака после старенького дома Анни и полей, опустошенных пожаром. Посевы на угодьях Коуди вовсю зеленели, а солидный дом из красного кирпича горделиво возвышался над садовыми деревьями. Правда, этому основательному сооружению явно не хватало очарования типично техасского деревенского жилища, которое было присуще одноэтажному домику Анни. Во дворе Зак увидел почти новенький грузовик и небольшой, но мощный комбайн.

У Анни, кроме трактора, — ничего. Вот что значит хозяин-мужчина. Коуди оказался неплохим работягой, несмотря на свою экзотическую внешность индейского охотника. Зак попытался представить себе Коуди без его косички, без серьги в ухе, в дорогом элегантном костюме и модных туфлях. Ничего не вышло. Его характеру соответствовал именно тот облик, который он себе выбрал.

Зак громко постучал в дверь, надеясь застать Коуди дома.

— Входите, — услышал он в ответ его голос. — Но учтите, я ничего покупать не стану.

Значит, он не из тех, кто скупает что ни попадя у заезжих торговцев. Зак приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

— Коуди! — позвал он.