Двое из будущего. 1901 -…

— Вот-вот, — закивал Мендельсон, желая отвязаться от неудобной темы. — А вообще, Михаил Дмитриевич, пока наш государь сам не обратит внимание на эту проблему — все без толку. Только он один и может ее решить. Только его велением может быть изменена община и никак иначе.

— Да знаю я, — с кислой рожей ответил Мишка. — Но не решит наш император ничего, не сможет. Советники у него не семи пядей во лбу, не знают они проблемы. А если и знают, то доносят до Николая под другим соусом. Так что, хочешь не хочешь, а надо бы нам самим людей наставлять на путь истинный. Будем показывать им как правильно на земле работать, по-научному, глядишь кто-то из них и клюнет. Убедит свою общину, да и попробуют они так поработать. Будет успешный пример — мы об этом расскажем. Снимем отдельный короткий фильм и будем показывать перед сеансом. Ну, ты понимаешь, Вась, как это сделать, да? — обратился он ко мне устало. Я понимал, коротенькая документалка под нужным соусом перед фильмом будет очень хорошим вариантом. Ведь недаром в советское время так и прививали нужное мышление.

Кажется Мишка выдохся. Он обвел мужиков взглядом, ища поддержки, но не находил ее. И тут, решительно мотнув головой, возразил Мендельсон.

— Нет, Михаил Дмитриевич, это плохая идея. Она очень дорогая и, если уж вы решили за нее взяться, то могу уверенно предположить, что она себя не окупит. Крестьяне не будут рисковать и работать по-вашему. Они скорее по старинке, по-дедовски. Так надежнее. Да и денег на трактора надо немалые, где ж они их возьмут?

— Да нет же, — резко махнул рукой Мишка. — Вы меня не понимаете! Я не предлагаю ввязываться в это дело, я предлагаю просто показать! Визуально оформить идею и обыграть ее в фильме. Родить ее и показать людям. А там пусть сами решают, надо это им или нет. Я же просто прошу у вас придумать саму идею! И ничего более.

Мишка был убедителен. Хотя, я скорее полагаю, что свою роль сыграло начальственное положение. И мужики, натужно скрипя мозгами, включились в обсуждение. Ни шатко, ни валко было обдумано несколько идей, но все они в итоге упирались в стену крайней бедности самих крестьян, в их систему общины и в собственные скудные знания в этом вопросе. Минут через двадцать крайне непростого обсуждения Мендельсон в горячке воскликнул, указывая трясущимся пальцем на мою персону:

— А чего мы тут мозги ломаем? Вона, у Василь Иваныча тесть прямиком из самых что ни на есть настоящих крестьян в люди выбился. Пускай он и у него и спросит что им надо! В конце-то концов, чего мы тут мучаемся?!

И все хором посмотрели на меня.

— А и вправду, — задумчиво протянул Мишка. — Может, ты поговоришь с ним, а?

Я обвел взглядом мужиков. Разгоряченные мозговым штурмом, возбужденные и слегка усталые. Обсуждаемая тема оказалась настолько не из их области, что каждый желал как можно скорее от нее отделаться. Мендельсон так тот вообще смотрел на меня с надеждой.

— Ну, ладно, поговорю, — пообещал я, пожав плечами. — Делов-то… А вообще тебе, Мишка, надо бы обратиться в какой-нибудь университет, что занимается этим вопросом. У тебя язык подвешенный, ты с ними быстро сговоришься. Да и подскажут тебе там по-настоящему дельное, не то, что мы.

Мишка, почесав бритую щеку, согласился со мной:

— А что, тоже дело. Так даже лучше будет. Наверное…, — и поморщившись от морозного воздуха, выдохнул. — Ладно, думаю, что мы все уже обсудили. Предлагаю пойти в дом, а то что-то холодновато стало. Там наши женщины уже, наверное, нас заждались…

И мужики, облегченно выдохнув и повеселев, поднялись. Раскуренные сигары нашли свой последний приют в пепельнице, а золотой червонец, что гонял меж пальцев наш генеральный, утонул в бездонном кармане шубы. Хлопнув весело в ладоши, Яков вышел из беседки и первым пошел к дому, утягивая за собой остальных. Мы же с Мишкой, чуть задержались, подождали, когда святая троица отойдет подальше. И только тогда Мишка огорченно сказал мне:

— Блин, чуть не сболтнул. Случайно вышло. Хорошо, что никто не заметил.

Я, хлопнув его по плечу, сказал:

— На самом деле твою оговорку заметили все, только вида не подали.

— Вот как? — сокрушенно спросил Мишка. — А я-то думал… Черт!

— М-да, неаккуратно получилось. Я еще удивляюсь, как Попов нас все еще не раскрыл. Хотя…, скорее всего он уже давно все понял, только пока сам не верит в свою версию. И только ждет подтверждений. И я не знаю, что случится, когда он их получит. Но рано или поздно это произойдет. И тогда нам надо быть готовыми.

— Думаешь? — с сомнением спросил Мишка.

— Почти уверен, — ответил я. — Он уже спрашивал у меня о нашей невероятной прозорливости. Я тогда ему что-то соврал, отшутился и он от меня отстал. Но, чувствую, ненадолго. Так что ты, Миха, поаккуратнее со словами, не ровен час припрет он нас к стенке. Как бы ни пришлось раскрываться.

Мишка расстроился. Это было видно — поджал недовольно губы, задумчиво склонил голову. Сделал шаг в сторону дома и, вдруг решив что-то для себя, задумчиво сказал:

— Нам с тобой надо еще раз обдумать нашу легенду. Она у нас ни к черту…

Глава 8