Двое из будущего. 1904-... (СИ)

Пудовкину я заплатил все до копейки. В тот же вечер засел с ним в пустой кафешантанке, где нас скудно угостили блюдами из рыбных консервов и поставили на стол явно поддельную водку. Журналист рискнул хлебнуть из бутылки стопарик и, сморщившись от омерзения, констатировал:

— Денатурат разливают. Сволочи, травят людей.

Я, конечно, подобного и пробовать не стал. Достал из кармана всегда полную флягу и угостил друга. И тот, словно соскучившись по хорошей выпивке, почти полностью ее осушил.

Две изможденные барышни вытанцовывали на сцене под патефонную пластинку, выкидывали тощие ноги, задирали над головой пышные юбки и жадно смотрели на скудный стол. Пудовкин, согретый алкоголем, разомлел и, лениво ковыряясь вилкой в кусках потерявшей свой товарный вид рыбе, подозвал пальцем одну из девушек. Та немедленно соскочила со сцены и, изображая игривое настроение, приблизилась:

— Что-то вы, Алексей Захарович, давненько к нам не заглядывали. Мы уже подумали, что с вами что-то случилось.

Вместо слов Пудовкин пододвинул в ее сторону тарелку и просто приказал:

— Ешь.

Девица голодно сглотнула. Покосилась на свою товарку, которая изображая благородное безразличие, старалась не смотреть на блюдо, и присела за стол. Пудовкин вложил ей в руку вилку и снова приказал:

— Ешь.

— А Мариночка как же?

Я отодвинул от себя глубокую тарелку и кивком спустил со сцены вторую девушку. Та лихо подскочила и с готовностью опустилась на стул.

— Ешьте, — в третий раз приказал журналист и девицы, сначала скромно, играя в благородных девиц, приступили к трапезе. Отщипнули по маленькому кусочку рыбы, положили в рот и чинно, держа осанку и какое-никакое достоинство, размеренно зашевелили челюстями. Но голод все же взял свое и мало-помалу дамы забыли свою роль и превратились в обычных голодных женщин. С блюдами они покончили меньше чем за минуту.

— Эй, человек! — крикнул журналист и к нам немедленно подскочил половой. Худющий и наверняка голодный парень. Уставившись на нас тусклыми глазами, спросил:

— Чего изволите?

— Послушай, — по-барски вопросил Пудовкин, окидывая ладонью опустевший стол, — неужели у вас ничего кроме этой вонючей рыбы не осталось? Неужели ничего в закромах более нету? Ну, там мяса какого? Или хотя бы картошечки с сальцем? Ну или капусты квашеной? Неужели ничего нету?

— Мясные консервы, а так же картошечка и сальце только для высших чинов. Распоряжение хозяина.

— А водка нормальная? Неужели у вас и ее нету?

Парень виновато развел руками:

— Только для высших чинов и господ офицеров рангом не ниже капитана.

— Ты же знаешь кто это? — он кивком подбородка указал на меня.

— Да, знаю. Но ничего поделать не могу — распоряжение хозяина. А у него распоряжение от самого коменданта. Мясные продукты, а так же другие ценные продукты в первую очередь должны предоставляться высшим чинам и офицерам высокого ранга. Прошу прощения, но я ничего поделать не могу.

— Ну а водку-то ты нам можешь принести нормальную? И пиво у вас должно было остаться! Не все же в конец выжрали!

— Пива нет с октября месяца, — отрезал половой.

— Ладно, — раздраженно буркнул журналист, — твой хозяин здесь? Иди-ка позови его.

И парень, пожав плечами, ушел. Вскоре в дверном проеме ведущем на кухню показался высокий мужчина, которому что-то негромко пересказывал половой и показывал в нашу сторону пальцем. Мужчина слушал его внимательно, смотрел в нашу сторону, а затем неожиданно рявкнул на парня и, дав звонкую затрещину, отправил на кухню. А сам споро подошел к нам и, извиваясь словно уж, стал извиняться:

— Прошу прощения за моего болвана, он получит за свое на орехи. Распоряжение коменданта, конечно же, к вашей персоне не относятся. Мы всегда рады вас видеть у нас, уважаемый Василий Иванович, и мы всегда обслужим вас по первому классу. Я распорядился и сейчас вам на кухне готовят вкуснейший бефстроганов с картошечкой, со свежей сметанкой и с зеленым лучком. И сию же секунду вам принесут самую лучшую водку.

— Ну вот, другое дело! — откликнулся повеселевший журналист.

— Прошу прощения за возникшее недоразумение, — еще раз склонил голову хозяин кафешантанки. Затем его взгляд переместился на девиц и скользнул по опустевшим тарелкам. И вмиг его голос поменялся, опустился на полтона и приобрел железные нотки: — На сцену! Работать!

И дамы вмиг слетели со своих мест и даже Пудовкин не смог их остановить. Хозяин лишь пояснил:

— Наше заведение ориентируется на развлечения. И если уж вы у нас сейчас единственные посетили, то и все развлечения только для вас. Если вы захотите, то потом опять попросите девушек спуститься, но сейчас они обязаны отработать для вас номер, — и с дежурной лучезарной улыбкой хозяин кафешантанки ушел. А девицы, перевернув патефонную пластинку, повеселев, пустились в пляс.

Вскоре нам подтащили холодную водку, легкую закуску и Пудовкин, довольный ситуацией, вошел в раж. Уж очень сильно ему захотелось сегодня покутить — месяцы голодного и унылого воздержания опустошили творческую душу.