Двое не спят (СИ)

— Васнецова, я сегодня из всех удобств максимум на что претендовал, так это на студийный диван или лавочку во дворе. Не могу сказать, что оба этих варианта мне по душе, — усмехнулся и расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке.

— Держи плед, — впихнула ему в руки большую мягкую ткань, вытащенную из того же ящика, что и подушку, и поправила сбившуюся простынь. — Все, возвращай на законное место.

— Есть, сэр, — положил плед на ту половину кровати, которая сегодня, по распределению Васнецовой, доставалась ему.

— Дебил, — констатировала факт и сочувственно вздохнула. — Что стоишь? Раздевайся, давай.

Воронцов удивленно вскинул бровь:

— Даже так? А ты для меня раскрываешься с новой стороны. Мне нравится…

Женька сначала уставилась на Дениса ненавидящим взглядом, а затем, недолго думая, поспешила ударить под ребра. Но тот ловко извернулся и перехватил хрупкие запястья. Он уже не первый год знаком с этими ее нападками и с легкостью может предотвратить их, если захочет.

— Шучу, ведь, Васнецова, — прошептал. — Не дерись, — ласково улыбнулся и горячее дыхание всколыхнуло светлые волосы над ухом негодующей подруги.

Выпустил запястья и, расстегнув еще пару пуговиц, стянул рубашку. Васнецова тактично отвернулась.

— Я не стеснительный, Женьк. Тем более, ты сама говорила, что «цирковой медведь в трусах и то больше эротика», — язвительно заметил и расстегнул пряжку тяжелого ремня.

— Именно поэтому, в очередной раз, я предпочту не травмировать свою психику, — теребила джинсовую лямку комбинезона и старалась, чтобы голос звучал как можно ровнее.

— Дурашка, — стянул джинсы и, кинув их на стул, улегся на край кровати. Почти до ушей натянул на себя плед. — Можешь повернуться, всю свою эротику я прикрыл, — рассмеялся, за что мгновенно получил подушкой по кудрявой макушке.

Васнецова выключила свет и, стянув с себя комбинезон, забралась на свободную половину кровати. Встряхнула распущенными волосами, закрывающими лопатки, и нацепила резинку на запястье.

— Поставь будильник, пожалуйста, мой мобильный разрядился.

Воронцов потянулся к тумбочке и, несколькими несложными нажатиями, выполнил ее просьбу.

— Еще пожелания будут? — повернулся на бок.

— Да, — укрылась одеялом и оказалась очень близко от его лица. — Храпи потише, пожалуйста. А то, чего доброго, родителей и соседей перебудишь, — засмеялась и отвернулась лицом к стене.

Парень усмехнулся, и добрая полуулыбка замерла на его губах. Васнецова, чувствуя на себе пристальный взгляд, негромко и осторожно поинтересовалась:

— Денис, хочешь меня обнять?

Замерла в ожидании, чувствуя горячее дыхание, обдавшее ее затылок. Парень шумно выдохнул и откинулся на спину, чтобы не видеть в полумраке обнаженной шеи и притягательно выступающих позвонков и лопаток.

— Жень, не провоцируй меня, пожалуйста, — его голос, с неожиданно откуда-то взявшейся хрипотцой, неприятно напрягся. — Ты мне прекрасно дала понять, что я тебе неинтересен.

— Воронцов… Я тебя в лифте поцеловала, если ты заметил, — уверенно развернулась к нему лицом и приподнялась на одном локте. — А ты заметил.

Она вспомнила сильные и горячие ладони, прижимающие ее к себе, и губы, целующие жадно, будто об этом мечтали больше всего.

— Я же прекрасно понимаю, что это был секундный порыв, Васнецова. Ты очень не хотела, чтобы я ночевал непонятно где. Ничего серьезного за этим дружеским жестом не стоит.

Денис одним быстрым движением поднялся с кровати и включил ночник. Поспешно подхватил со стула джинсы, в решительной уверенности уйти. Неважно куда. Лишь бы не касаться той темы, что так волновала его и уязвляла. Тем более, Женька ясно дала понять — его нескромная персона ее мало интересует. Ему дважды объяснять не нужно.

Решительность вмиг забылась, когда при тщетной попытке надеть джинсы, кудрявого брюнета внезапно окатило волной дикого, несвойственного ему никогда прежде, смущения. Он тихо нецензурно выругался и поспешно попытался прикрыть скомканными джинсами причину, бесцеремонно выдавшую его возбужденное состояние.

В другой раз он бы порадовался, что тело так послушно откликается на одно лишь воспоминание о том, как Женя прижималась к нему в лифте бедрами. А сейчас хотелось сквозь землю провалиться. Он мысленно материл себя за то, что поддался на уговоры Васнецовой и остался. А еще, что позволил себе на секунду допустить, будто этот поцелуй может нести в себе нечто большее, чем обычное нежелание отпускать его в ночь непонятно куда.

Женя села на край кровати, закутавшись в одеяло.

— А ты говоришь, что ничего серьезного не стоит, Воронцов, — необдуманно обронила фразу и осеклась. Неловко отвела взгляд.

— Заткнись, — почти прорычал и отошел к окну. Натянул джинсы и попытался их застегнуть. Оперся ладонями о подоконник. Всем телом почувствовал пристальный девичий взгляд, направленный в его сторону.