Двое среди руин

      - Охраняй!

      Пес сразу стал серьезным и в несколько прыжков взобрался обратно на вершину - ожидать появление возможных врагов. Свежий ли воздух, промывание ли - у Наты выровнялось дыхание, и она уснула, так и не раскрыв глаз. Такая неимоверная доза могла свалить с ног и взрослого мужика, а уж слабую девочку… Я вздохнул - какую девочку? Ты и в самом деле, дурак, Дар…

      Она спала почти весь день и пришла в себя только к вечеру.

      - Где… Что это? Почему мы на улице?

      - Тебе стало плохо, и мне пришлось тебя вынести на свежий воздух.

      Она вдруг сжалась, как от удара, и недобро на меня посмотрела:

      - Ты меня… попользовался, да? Легче стало?

      - Нет. Я не люблю пьяных женщин. И перестань все мерить с этой стороны… Мы остались с тобой вдвоем, Ната. Только вдвоем. Если ты станешь утраивать такие сцены постоянно - это превратит нашу жизнь в кошмар. Такой же, как все это…

      - Так ты меня не тронул?! - у нее заблестели слезинки на ресницах. Ната сглотнула и уже более спокойно добавила:

      - Я не буду больше пить… И тебя… провоцировать.

      Я поднял ее на руки. Ната обвила мою шею и положила голову на плечо.

      - Если бы так можно было всегда… Ты не очень рассердился?

      - За что? Ты хотела, как лучше, я понимаю. Но если я так тебе… неприятен, то не стоит больше.

      - Не ты. Я не могу. Не могу тебе все объяснить…

      Она горько скривилась и спрятала свое лицо от моего вопрошающего взора.

      Доза алкоголя, выпитого Натой, не прошла бесследно. Весь последующий день ее мучили сильные головные боли, она ходила, пошатываясь, и я силой уложил ее в постель. Ей еще повезло, что вообще осталась в живых - я, внимательно посмотрев на бутылку, похолодел: она, ничем не заедая, практически стакан за стаканом, выпила особо крепкий сорт - около семидесяти градусов. Достаточно, чтобы сжечь все внутренности! Если не промывание, мне пришлось бы копать могилу…

      Закончив с ужином, накормил пса и присел на край ее кровати - Ната молча протянула ко мне тоненькую, ослабевшую руку. Есть она отказалась.

      - Спасибо тебе.

      - Ты хотела умереть? Ты так меня… Ненавидишь?

      Ната чуть сжала мне пальцы в своей ладошке.

      - Что ты! Не хотела. Так получилось. Я… ты мучаешься. А я не могу - сама. Добровольно. Вот и…

      - Так пугает постель со мной, что ты решила пересилить этот страх ромом?

      Ната отвернулась. Рука ее ослабла полностью.

      - Ты ничего не понимаешь… Не могу я. Не могу.

      Я повел плечами.

      - Да, наверное, не понимаю. Что ж, не можешь - не… пробуй. Никто тебя не принуждает. Забудь об этом. И… откровенность на откровенность. Мне, конечно, хотелось бы иного… Но насиловать тебя не стану. Не бойся. Может быть, встретим людей, и эти проблемы иссякнут сами собой. Ты уйдешь…

      Я встал, но Ната неожиданно поймала меня за руку.

      - А ты позволишь мне уйти?

      - Ты свободна - и всегда была свободна. Найдем людей - решать будешь сама.

      - Я не уйду. Посиди со мной…

      - А ты хочешь?

      - Да… Скажи, почему ты это не сделал? Почему не переспал со мной, пока я была пьяна?

      Я на секунду растерялся. Но прямой вопрос требовал честного ответа…

      - Ну, знаешь… Все-таки это не как яблоко - надкусил и выбросил. Хотя, бывало всякое… Я не могу так - словно вор. Да и не в моих правилах брать женщин против их воли, хоть ты можешь и возразить… Если вспомнить прошлое.

      - Ты романтик… Обязательно ужин при свечах, музыка для души и чистая постель с лепестками роз. Так ведь только в романах бывает, а наяву - чаще грязные простыни, заплеванный пол и небритые рожи, с перегаром и запахом табака изо рта.

      - Вообще-то, меня подобное не прельщает. И если, как ты говоришь, на немытых полах - то это случай не про меня. Да и противно, наверное, на грязной простыне.

      - Эстет! - она слабо рассмеялась.

      - В этом тоже есть своя красота. Какой может быть - если уж мы говорим откровенно - секс в мусорной куче? Пусть все мрачно и сурово. Но зачем воспринимать жизнь только в черных тонах? И что плохого в интиме, на чистой потели?

      - Ты любил свою жену?

      Я глухо выдохнул. - Ната в присущей ей манере неожиданно перевела разговор в иную плоскость.

      - Давишь на мою совесть? Не нужно... Да, любил.

      - Вот видишь… Как я тебя поймала. Любил. А мог бы сказать - "люблю"! А какая она была?

      Я пожал плечами - как это объяснить?

      - Какая? Какая… Моложе меня… Добрая, умная. И...да не знаю я, как тебе рассказать. Какая... у меня ведь нет фотокарточки. А "любил", сказал потому, что… это реальность. Я не тешу себя иллюзиями. Они могли погибнуть - как миллионы прочих людей во всем мире. И скорее всего - погибли.

      - Красивая?

      - По крайней мере, далеко не дурнушка. Конечно, с возрастом изменилась, но так со всеми происходит. Так ведь красота женщины - это хоть и многое, но не главное.

      - А ты бы хотел, чтобы она всегда оставалось молодой и красивой?