Двое среди руин

— Возможно.

Ната забросила крючок с наживкой — до сих пор дергающегося головастика, безжалостно выловленного из своей среды обитания! — и продолжила:

— Ну и пусть. Мне не жалко.

— Даже так?

— Так. — Жестко произнесла она, не отрывая взгляд от воды, где закачался поплавок. — Так и не иначе. Если кто-то знал… спрятался, не предупредив остальных… туда им, или ему и дорога! Я даже хочу, чтобы они оказались намертво похороненными в этих убежищах!

— Потому что подлость…

— Потому что подлость.

Мы оба замолчали. Я нисколько не сомневался в искренности Наты, но не был уверен, что поддерживаю ее точку зрения. Все человечество спасти нельзя… Но, если принимать во внимание, что отбор будет производиться — или уже был произведен! — власть имущими, а критерии у них всем известные… Что ж, тогда

ее слова упали на благодатную почву. Вряд ли я и сам мог желать иного…

Несколько минут мы молчали. Я прикидывал все вероятности того, что сказала Ната — действительно, ведь кто-то мог знать заранее? И вовремя удрал… Весь мой жизненный опыт говорил — если подобное возможно… и, если они уцелели, рано или поздно, выйдут на поверхность. И тогда спокойной жизни придет конец. Гораздо лучше оснащенные, с вооружением и техникой, пересидевшие самое жуткое время в глубоких подземельях, они станут пытаться построить новый мир под себя. И вряд ли будут рады другим выжившим, самое большее — примут их в качестве обслуги для господ…

Удочка вздрогнула, разом изогнулась, рука Наты заскользила по ней, словно смазанная жиром.

— Ты что? Держи!

Я подпрыгнул на месте, видя беспомощность растерявшейся девушки. Спас положение Угар. Он метнулся к удилищу и вцепился в него зубами. После этого Ната опомнилась и тоже ухватила его обеими руками. Я подбежал, на ходу подбирая только что сплетенный сачок.

— Не дергай! Только не дергай! Оборвет!

… Минут десять прошло в ожесточенной борьбе — тот, кто заглотнул наживку, не собирался сдаваться без боя, а мы так прониклись азартом, что ни в какую не желали упустить поживу! Я, то ослаблял леску, то подтягивал, а рыба водила нас вдоль берега, словно нарочито выбирая самые труднодоступные места. Все колени оказались избиты, Ната подвернула ногу, Угар сорвался с камней в воду и теперь отряхивался, зло лая на муть и рябь, возникшую от порывов ветра. А мне удилище порядком натерло кожу на ладонях — добавка к тому, что уже получил, вытаскивая пса их расщелины! Борьба все продолжалась, и победителей в ней не предвиделось. Ни я не хотел уступать, ни неведомый нам обитатель глубин. В конце концов, очередной мощный рывок сбил меня с ног — и удочка, изогнувшись до предела, треснула пополам, после чего обломок моментально исчез под водой. От разочарования я не удержался и обложил и рыбу, и болото самыми последними словами…

— Ого?

Ната уже стояла рядом, потирая ушибленную ногу.

— Круто! А я и не предполагала, что ты так умеешь!

Я отвернулся, предпочитая не отвечать. Девочка застала не в самый удобный момент — весь мокрый от беготни по берегу и камням, злой и взвинченный от недавних мыслей, а тут еще потеря столь дорогих крючков, которых уже не приобрести ни за какие деньги…

— Да ладно… — Она зашла передо мной и заставила обернуться к себе. — Не огорчайся. Уплыла рыбка… значит, ей там лучше. Что нам, консервов не хватит?

— Замяли.

Она засмеялась:

— Сленг-то, какой! А я, грешным делом, решила, что ты только по-книжному умеешь! И вообще подобных слов не знаешь!

— Знаю. Умею. Могу. Будешь доставать — покажу на примере. Ну?

Она обвила мою шею руками:

— Не-а… Не хочу. Успокойся…

Я видел ее глаза, счастливые, и, одновременно, глубокие, словно ночь… Ната погладила меня по щеке.

— Оброс. Как ты быстро щетиной покрываешься, ужас.

— Не в подвале находимся.

— А ты и там отлыниваешь постоянно. Или воды нет, или бритву найти проблема. Дождешься, сама тебя стану брить.

— Все обещаешь…

Угар неожиданно залаял, нарушив идиллию. Мы оторвались друг от друга, встревоженные сигналом. А пес, именно сигналил — лай, отрывистый и хриплый, означал тревогу!

— Что?

Мы одновременно бросились к стоянке. В пылу рыбалки оба побросали оружие и теперь оказались перед неведомым с голыми руками. Пес возвышался над берегом, устремим глаза к болоту. Угроза исходила оттуда — это понятно. А какая, еще предстояло выяснить. Подобрав снаряжение, и я, и Ната поднялись к псу и уже в три пары глаз стали осматривать окрестности. Что бы там не показалось Угару, следовало отнестись к этому со всей серьезностью.

— Крысы?

— Навряд ли. Не то, что их тут совсем не может быть, скорее наоборот — местность, нами редко посещаемая, мало ли кто бродит? Но вот лай… Обычно, он указывает на трупоедов иначе.

— Тогда?

Я пожал плечами.

— А кто знает? Переводить с собачьего, я пока не научился. Но, определенно, что-то там есть… неприятное. И он это чует.

Ната свела брови:

— В каждом болоте водятся змеи. Или…

— Типа того ящера?

— Да.

— Возможно. А еще вероятнее — лягушки, цапли, комары, головастики, вроде того что мы использовали как наживку. И еще целая куча всех представителей флоры и фауны!

— Добавь, совершенно иной фауны.