Двое в пути. Записки Белого Лиса

– Значит, это мы сами себя мучаем? – удивился я. – А мне всегда казалось, что большинство людей достаточно разумны, чтобы не заниматься саморазрушением.

– Если у тебя паранойя – это ещё не значит, что тебя не преследуют,– Макар хитро подмигнул. – Интуиция тебя не подвела, Лис, внешняя враждебная сила всё-таки присутствует в нашем мире. Эти махинаторы, как болезнь, проникли в тело Демиурга и сосут из нас соки.

– Так чего же тогда весь из себя всесильный Демиург ушами хлопает? – возмутился я. – Почему он не защищает своё тело от болезни?

– Представь себе стадо овечек, пасущихся на лужайке,– Макар мечтательно закатил глаза. – Небо голубое, солнышко пригревает, цветочки качают своими головками под лёгким ветерком, вдали извивается блестящей лентой речка, где-то на горизонте маячит дубовая роща. Ну всё, достаточно пасторали. Чего в этой картинке не хватает, как по-твоему?

– Наверное, пастуха? – предположил я и скривился, угадав дальнейших ход рассуждений.

– Точно,– довольная ухмылка на губах учителя подтвердила, что мы снова мыслили синхронно,– а ещё пастушьих собак, которые сбивают овец в стадо, чтобы те не разбежались. Пастухи считают овец своей собственностью, они их охраняют, стригут, доят, а под конец пускают под нож. Им овец не жалко, потому что по отношению к стаду, пастухи являются внешней силой, явно превосходящей каждую отдельно взятую овцу. Именно поэтому пастухи могут навязывать овцам свои правила. Но Демиург не пастух, он – вся экосистема целиком.

– И пастухи являются частью этой экосистемы, наравне с овцами,– закончил я логическую цепочку.

– В том-то и дело,– подтвердил мою догадку учитель. – Пока не нарушены законы мироздания, Демиургу нет резона вмешиваться.

– Но ведь они нарушены, не так ли,– я выжидающе уставился на Макара,– пастухи всех нас превращают в овец, даже тех, кто пытается сопротивляться.

– Лис, дружище,– учитель осуждающе покачал головой,– неужели тебе невдомёк, что рабом нельзя сделать, им можно только стать. Пока ты сам не признаешь себя рабом, даже кандалы не помогут. Они сделают тебя всего лишь пленником, свободу которого ограничивают насильственными методами.

– А это наказуемо,– я удовлетворённо кивнул, соглашаясь с доводами Макара. – В таком случае у Демиурга будут развязаны руки.

– Ему даже не придётся вмешиваться,– заверил меня учитель,– всё сделает карма вполне себе автоматически. Но подобная перспектива пастухов не вдохновляет, как ты понимаешь. Поэтому они действуют тоньше, заставляют нас самих принять извращённое положение вещей, при котором одни люди получают право распоряжаться жизнью других людей, причём с полного согласия последних. Ну а если ты – овца, то наличие пастуха уже вполне обосновано, не так ли? Теперь тебе понятно, кто рисует нашу картину мира?

– Откуда же у этих пастухов такое могущество, что они способны отформатировать сознание всех людей? – удивился я.

– Так им этого и не нужно делать,– Макар печально улыбнулся,– достаточно сформировать определённую картинку в наших умах. А всё остальное мы сделаем сами.

– А в чём разница? – я недоумённо посмотрел на своего мудрого гуру. – Ум или сознание – это просто вопрос терминологии.

– Сознание – это наша природа,– пояснил он,– вмешаться в неё не под силу никому. А ум – это индивидуальный инструмент, который проявленная форма сознания создаёт, чтобы познавать себя, то есть эту самую форму. На ментальном уровне мы осознаём только то, что ум способен интерпретировать, и в эти интерпретации как раз не так уж сложно вмешаться.

– А зачем уму что-то там интерпретировать? – последовал следующий вопрос.

– Язык, на котором говорит сознание, отличается от языка ума,– учитель удовлетворённо кивнул, поощряя моё любопытство. – Уму доступны визуальные образы, звуки, ощущения, чувства, мысли, слова наконец. А язык сознания – это вибрации.

– Давно хотел разобраться с этими вибрациями,– я недовольно поморщился. – Эзотерики постоянно используют этот термин: тонкие вибрации, грубые вибрации, повышение уровня вибраций и так далее. Это что, просто синоним слова «энергии»?

– Энергии – это тоже вибрации,– загадочно произнёс мой гуру,– только более тонкие, чем, скажем, эта кружка,– он взял со стола свою кружку и покрутил перед моим носом. – Ты ведь уже знаешь, что сознание постоянно проявляется в различных формах. Эти проявленные формы обратно растворяются в сознании. Цикл проявление-растворение – это и есть единичный элемент вибрации. Сознание никогда не находится в покое, оно постоянно проявляется, а значит, вибрирует. Частота этих вибраций как раз и определяет то, как наш ум проинтерпретирует ту или иную проявленную форму.

– Ага,– обрадовался я,– получается, что высокочастотные вибрации – это всякие там энергии, а низкочастотные – это материальные предметы, типа чашки.