Двоедушник

Она отвлеклась – засмотрелась на аллейку с фонарями-шарами и стройными деревьями, растущими по обе ее стороны. Очень живописная. Теперь она будет каждый вечер возвращаться из института этим путем.

– Антона убили, слышишь? Он мне жизнь спас. Вместо меня перо словил.

– Да. – Уж лучше бы тебя, одной проблемой меньше. – Да, да. Мне жаль.

Сейчас она видела его таким, каким он, в сущности, и был всегда: плохо одетый, грубый и явно нездоровый нищеброд.

Домофон красноречиво потрескивал. Мама подслушивала разговор.

– Ник, я его по ночам вижу.

– Это нервное. – Черт, как бы еще избежать этого алкогольного бреда? – Пройдет. Знаешь, время лечит и все такое.

– Ты не понимаешь. Антон – моя вторая душа. Он стал моей второй душой, Ника! Теперь он будет за меня платить. Ник…

Печально. Но тут со своей бы единственной разобраться.

А аллейка чудо как хороша. Рифмы сами так и просятся.

– Я, наверное, пойду… – Ноги в тонких сапожках очень быстро начали поднывать. – И вот еще что. Не приходи сюда больше.

Он смотрел на нее взглядом умирающей собаки. Нет, все-таки плачущие парни – то еще зрелище.

Хотя целуется он неплохо. Такой жадный, так отдается… До сих пор мурашки по коже, стоит лишь припомнить. Интересно, на что еще он способен. Не был бы таким придурком, можно было бы это проверить.

– Ник, в чем дело?

– Ни в чем. Просто после всего, что со мной случилось, я не могу тебя видеть. Мне тяжело вспоминать. Я не хочу.

И она пошла обратно к подъезду, желая только одного – как можно скорее разуться.

– Я, кажется, понял! – крикнул он ей в спину.

Надо же, как быстро переменился. Наконец-то проявил себя настоящим – грубым хамом, который способен связать девушке руки и угрожать ее застрелить.

– Это не ты.

Она едва успела захлопнуть за собой дверь, когда на створку обрушился сокрушительный удар. Затем еще один. И еще. И от каждого она вздрагивала, словно принимала их на себя.

Внезапно все стихло. И в наступившей тишине она явственно услышала шепот. Каждое слово. Отчетливо. Пугающе.

– Я клянусь тебе чем хочешь, клянусь жизнью Ники, собственной клянусь – ты не будешь жить в ее теле. Тварь.

Неожиданно громкий мамин голос из домофона заставил ее подпрыгнуть на месте.

– Не смейте угрожать моей дочери! – кричала Ангелина Власовна. – Еще раз сюда явитесь – мы вызовем полицию!

– Это не ваша дочь! – рявкнул Ландер.

Последний раз врезал кулаком по двери и, кажется, ушел.

А она на цыпочках – стук каблуков отчего-то невероятно нервировал – прокралась к лифту и поднялась на свой этаж.

Мама ждала в прихожей. Ее лицо и шею покрывали гневные бордовые пятна.

– Что значит ты не моя дочь? На что он намекает?

– Не обращай внимания. – Она упала на банкетку и с оханьем стянула сапоги. Бросила куртку на пол и, совершенно обессиленная, потащилась к себе. – У него, похоже, совсем с головой беда. Еще и пьяный.

– Он сказал, что Антона убили? – не отставала мама. – Антона убили, да?

– Давай завтра поговорим, – ответила она раздраженно. – Мне рано вставать. Хочется еще принять душ.

Но взглянула на встревоженную мать и смягчилась. Даже приобняла за плечи, ненавязчиво подталкивая к выходу из своей комнаты.

– Я думаю, он все понял и больше нас не потревожит. А про Антона… Ты просто не расслышала. Никто никого не убивал. Мам, не переживай. Ну, мам… Разбуди меня утром, ладно? А то я вечно будильник не слышу.

– Ладно-ладно, все. Отдыхай. Разбужу.

Знала бы ты, кто именно называет тебя мамой.

Благодарности

Спасибо моим родным за то, что терпели меня всё то время, что шла работа над текстом, хотя не всегда понимали, что именно я делаю, зачем и какой в этом смысл.

Спасибо Алле Вологжаниной – за советы и обсуждения. Многие детали двоедушного мира появились из наших диалогов. Ты была первым читателем и первым критиком. И я не сомневаюсь в мироустройстве книги только потому, что уже услышала от тебя все возможные каверзные вопросы.

Спасибо Татьяне Рыси за то, что мой Игни разбирается в мотоциклах и снаряжении гораздо лучше меня самой.

Спасибо Андрею Велю, создателю арт-концепта «Двоедушника» для презентации текста в сети, профессионалу, который с самого начала верно почувствовал атмосферу и суть истории и сделал очень лаконичное, стильное, точное оформление, к тому же приносящее удачу! Работать с тобой – огромное удовольствие (не говорю «было», потому что не прощаюсь).

У этой истории была бы совсем иная, гораздо менее счастливая судьба, если бы не несколько людей, чье участие в моей жизни – разновидность магии. Это Тата Анастасян, в один солнечный майский день приславшая мне То Самое Письмо со словами: «Мы хотим видеть твою рукопись в серии». Редактор Алёна Щербакова, которая буквально провела меня за руку по этому новому и слегка пугающему пути от сетевого текста до книги одного из крупнейших издательств так, что дорога показалась не страшной, а интересной и вызывающей желание пройти по ней снова. И Марина Козинаки – волшебница из Заречья, владеющая не только магией слова, но и магией фотосъемки, невероятно сильный, светлый, позитивный человек и прекрасный друг.