Двоедушница (СИ)

— Когда твой отец позвонил и сказал, что ты приедешь, я и ухом не повёл, даже обрадовался, — начал свой рассказ крёстный. — Я помнил тебя ещё совсем маленькой девчонкой, которая и секунды не могла спокойно посидеть на одном месте. Мне было интересно посмотреть, какой ты стала, — Серёжа отхлебнул кофе, а я закурила. — Когда он попросил не приставать к тебе с вопросами, я понял, что что-то не так, но когда ты приехала, и я увидел тебя, твоё лицо, я понял, что передо мной загнанный побитый зверь, насквозь пропитанный магией и отчаянием.

У меня медленно зашевелились шестерёнки. Как же так? Отец знал, получается, кем я стала, то есть, кем родилась? А мама тоже знала? Что ж за семья у меня такая была?

— Так мой отец тоже…

— Двоедушник? Нет, но он потомок, носитель волчьей крови, — ответил Серёжа. — Но ты явно пошла в материнскую линию. Её кровь оказалась сильнее.

Круговорот новой шокирующей информации закружил меня. Но как же во всё это вписывалась моя прошлая жизнь в том же обличии и той же ипостаси двоедушницы? Одно противоречило другому! И как мне было спросить Серёжу об этом, не углубляясь при этом в историю с Витольдом? Вопрос на миллион!

Матвей присоединился к нам к счастью одетым. Бесцеремонно випив мой кофе, он громко отрыгнул. Деревенское очарование во всей красе!

Глядя на его кольцо, я невольно крутила на пальце своё. Как же всё закрутилось! И как закрутиться ещё больше, если я задам свой следующий вопрос! Но точку невозврата я давно прошла, и, не смотря на то, что последние трагические события меня обнолили, назад пути не было. Однако мне почему-то казалось, что сейчас гораздо важнее был другой вопрос.

— Тебе лучше? — спросила я у Матвея. Он кивнул. — Надеюсь, ты зла не держишь? — Матвей слегка улыбнулся и отрицательно покачал головой. В его глазах отчётливо светился намёк на то, что при другом раскладе на его месте была бы я. Спорно, впрочем! — А зачем ты разбил окно? — сощюрившись, спросила я. Матвей бросил вопросительный взгляд на Серёжу. — Нет, Матвей, ты на меня смотри! — я наклонилась к нему, заподозрив неладное. — Зачем ты разбил окно? — Матвей нахмурился и явно занервничал.

— Он не скажет тебе, — вмешался Серёжа. — Он немой.

Вот так поворот! Так значит передо мной был один из представителей идеальных мужчин, точнее один из типов идеальных мужчин. Немые и глухие — как не печально, но всё же имели свои плюсы.

— Сочувствую, — выдавила я. Матвей только пожал плечами. Привык уже, наверное. — Но вы можете мне ответить, — я перевела взгляд на Серёжу, показывая, что сбить меня с толку ему не удалось.

— Тебе не понравится ответ, — предупредил Серёжа.

Неприятная догадка о возможном ответе украдкой забралась мне в голову. Господи, только не это! Но, как я уже сказала, точку невозврата я уже прошла. Они всё-таки семья, и я должна была знать, что происходит, даже если мне совсем не хотелось об этом слышать.

— Мне и так уже всё это не нравиться, — ответила я. Серёжа посмотрел на Матвея, который только хмуро кивнул и отвёл взгляд в сторону.

— Где-то с полгода назад до нас стали доходить слухи о повышенной активности Ордена, — на этом слове меня передёрнуло. — Мы и раньше знали, что он проявляет особый интерес к двоедушникам, но когда слухи перестали быть слухами, все только и говорили о том, что надвигалась буря. Мы, волки живём в стае, даже в человеческой форме, но в стае произошёл раскол, — понизив голос практически до шёпота, продолжал Серёжа. — Мнения разделились по поводу того, что следует делать дальше. Многие из нас считали, что не должны стоять в стороне и встретить бурю на передовой, но были и те, кто предпочитал не вмешиваться.

Что ж, это мы уже проходили! Желание сохранить свою шкуру целой было вполне нормальным желанием, своя-то рубашка всегда ближе к телу. Но это всё не объясняло агрессивное поведение Матвея и разбитого окна. Ещё раз прокрутив в голове кадр за кадром, мне удалось найти в памяти недостающий кусочек истории.

— Во дворе был ещё кто-то, — догадалась я. — И этот кто-то пришёл сюда… — я пыталась отгадать конец фразы по выражению лиц моих собеседников. — Они же не ко мне приходили? — с сомнением спросила я.

— К тебе, — подтвердил Серёжа немного разочарованный тем, что я догадалась. — Хотели украдкой подсмотреть, но не вышло, — сухо сказал он.

— А зачем было на них кидаться? — удивилась я.

— Тю! Так Матвей не признал их с просоня, вот и…

— Короче, всё с вами понятно ребята, — зевая, сказала.

— Куда ты? — удивлённо спросил Серёжа, когда я встала из-за стола.

— Три часа ночи, дядь Серёж! Я спать, продолжим утром, — закрывшись в своей комнате, я села на кровать обхватила голову руками. Конечно, я соврала: спать мне хотелось. Я просто больше не могла сдерживать слёзы и отчаяние. Слушая то, что они мне говорили, я понимала, что Орден и всё то, от чего я убегала, настигло меня даже в этой глубинке.

Вся боль, всё отчаяние, которое мне удавалось плотно зажать внутри себя в течение дней, гейзером прорвалось наружу, накрывая меня дополнительным слоем горечи.