Двоевластие. Роман о временах царя Михаила Федоровича

Пернов – небольшой город. Имя свое получил он от реки, протекающей мимо него. Он лежит на Балтийском море, имеет довольно хороший замок. Главное занятие горожан – торговля хлебом. Король Эрик шведский в 1562 г. подчинил их своей власти. В 1565 г. город был занят поляками, а после них московитами, но в 1617 г. он снова достался шведам. В наше время там находилась и имела свою резиденцию вдовствующая графиня Магдалина фон Турн, рожденная графиня Гардек. К ней послы отпустили меня с двумя другими лицами, чтобы передать ее графской милости свой привет и предложить свои услуги, если бы она нуждалась в них для каких-либо дел в Германии. Что ее княжеской милости привет и предложение были приятны, явствовало не только из того, что она, с выражением глубочайшей благодарности, сама подала в трех больших бокалах для каждого из нас испанского вина, чтобы мы пили за здоровье нашего милостивейшего князя и государя и его послов (в то время как сама она наговорила много высокоразумных и глубокомысленных вещей про высокую славу его княжеской светлости, про похвальную цель нашего посольства, про национальность и религию русских – все с высокою рассудительностью, причем речь ее лилась, исполненная особой прелести и величия), но прислала также двоих своих сыновей, их графские милости славных господ Христиана и Генриха, графов фон Турн, с их гофмейстером Иоганном Липгардтом, из дворца на нашу квартиру, с поручением засвидетельствовать господам послам уважение ее к его княжеской светлости. Послы оставили их к столу у себя в этот вечер. При этом молодые графы выказали особые, приличные их званию, но ввиду их юности еще не ожидавшиеся от них достоинства, а равно умение говорить.

На следующий день графиня прислала разной провизии, вместе с некоторыми письмами на имя своего господина свекра, старого графа фон Турн, и просила рекомендовать ее сыновей его княжеской светлости, герцогу голштинскому.

При отъезде нашем из города, наш хозяин не пожелал никакой платы за обед, так как ее милостью была доставлена почти вся провизия. Поэтому ему были подарены 20 рейхсталеров, за что он любезно благодарил. Но только что мы отъехали на милю от города, как нас догнал посланный им всадник, принесший деньги обратно и сообщивший, что подарок слишком мал. Поэтому мы отослали обратно нашего фурьера, велев ему доплатить еще 12 талеров, чтобы удовлетворить хозяина.

6 того же месяца мы въехали в Ригу и были хорошо приняты добрыми друзьями. На следующий день прибыл г. губернатор, чтобы посетить послов: он устроил 10 того же месяца большое пиршество, пригласив к нему нас с знатнейшими лицами из города. Нам дано было великолепнейшее угощение.

В эти дни разные добрые друзья приглашали нас, для привета, на пиршества, причем нас всячески увеселяли.

XVI (Книга I, глава 17)

О поездке через Курляндию

13 февраля мы вновь собрались в путь из Риги. Отсюда же, вместе с нами, отправился в путь французский посол, писавший себя так: Шарль Таллеран[93], князь де-Шаль, маркиз д’Иссидевиль, барон баронств Марвиль и Бовиль, сеньор де-Гриколь. Этот последний был послан с Яковом Русселем от короля французского, в качестве посла к турку и к великому князю московскому. Его сотоварищ, однако, изменнически донес на него в Москве патриарху, обойденному разными кознями. Вследствие этого маркиз впал в немилость у великого князя, был сослан в Сибирь и три года оставался там в заточении. Когда, однако, узнаны были коварство и злоба Русселя, старавшегося ссорить многих государей и подавлять тех, кто ему в этом мешал, а также, когда узнана была невиновность маркиза, то, после смерти патриарха, маркиза опять отпустили на волю. Находясь в темнице, маркиз, чтобы убить время, выучил наизусть первые четыре книги «Энеиды» Виргилия[94]: он был в состоянии говорить стихи из этих книг с любого места, которое бы ему ни назначили. Это был человек лет 36, веселого нрава.

Наша поездка шла через Курляндию, и 14 того же месяца к полудню мы прибыли в Митаву, городок, лежащий в 6 милях от Риги; поздно вечером, пройдя еще 3 мили, мы подошли к деревне Доблен. Так как дело было ночью, то хозяин не хотел нас принимать, полагая, что мы солдаты или цыгане, посетившие его несколько дней тому назад и плохо его наградившие. Он, однако, дал себя уговорить наконец, но дал нам в угощение только сыру, хлеба и кислого пива.

15 того же месяца проехали мы 7 миль до Фрауэнберга, где местный начальник (амтман), правда, не пустил нас в замок, но зато прислал добрую бочку пива в нашу гостиницу. Это маленький городок, принадлежащий полякам; здесь имеется собор на горе, вокруг которой живут каноники, имеющие хорошие доходы.